Ленинградские дети

воспоминаний блокадного детства

с тобой из Ленинграда,
страна моя, печальная страна...
О.Ф. Берггольц

он артиллерию приблизил, Но не поколебал ни на микрон Не приостановил ни

на мгновенье Он сердца Ленинградского биенье.
Вера Инбер

три года, когда началась война. Родители работали на Ржевке, а

потом папа ушел на фронт и воевал на Невском пятачке, где шли кровопролитные бои. В последнем письме он написал: «Береги дочку, ухожу на передовую». Папа пропал без вести, и я не знаю, где он похоронен. Мама пешком добиралась на работу, так как электрички не ходили, иногда она оставалась и ночевала на заводе, а я оставалась дома с бабушкой. Потом бабушка умерла и за мной стала присматривать и подкармливать соседка, у которой была корова.

Тамара

оставаться дома, ложиться спать без мамы, поэтому я с головой

укрывалось одеялом, а во время бомбежки забиралась под стол и плакала. До сих пор я боюсь грозы. Нашу семью спасло то, что мы жили в пригороде Ленинграда, рядом был лес, и можно было собрать ветки, чтобы протопить печку, а летом ягоды, грибы, щавель и другие растения, пригодные для еды. Тамара Васильевна Александрова работала в детском саду ночной няней.

недоедания у меня была дистрофия. Папа ушёл на фронт. Мама,

как и многие ленинградцы, ходила на поля и собирала оставшуюся после уборки урожая картошку и кочерыжки от капусты. Всё, что находили, варили и ели. Однажды в осажденный город приехал папа и привез машину хлеба. Это был праздник не только для меня и брата Вадика, но и для всех соседей, потому что хлеб раздали всем.

эвакуирована по Ладоге в Ярославль, а после победы мы снова

вернулись в Ленинград.
В нашем детском саду Елена Алексеевна Тимофеева работала воспитателем.

дороге замерзая, Тяжёлой стала, как свинец. Метёт колючая пороша, А ветер каменит слезу. Изнемогая,

точно лошадь, Не хлеб, а воду я везу. И Смерть сама сидит на козлах, Упряжкой странною горда… Как хорошо, что ты замёрзла, Святая невская вода! Когда я поскользнусь под горкой, На той тропинке ледяной, Ты не прольёшься из ведёрка, Я привезу тебя домой.
В. Вольтман-Спасская

Наша семья не уехала из города и всю блокаду мы

жили на Лиговке. Мама - учитель истории, пошла работать в детский сад, чтобы все время быть рядом со мной. Многие дети постоянно жили в детском саду, потому что остались сиротами, их родители умерли. Воспитатели заменили этим детям мам. От недоедания у моей мамы началась дистрофия. Помню, как воспитатели на саночках привезли ее в детский сад и выходили.

не умер, благодаря самопожертвованию воспитателей. На всю жизнь я запомнила

стихотворение про бабушку Варварушку. Помню, как я читала его, стоя на табуретке, перед раненными в госпитале. Ирина Давидовна Урина в нашем детском саду работала старшим воспитателе

маму уехать из города, но мы не успели. Началась блокада.

У мамы на руках осталось двое маленьких детей: я и младший брат. Мама помогала раненым в госпитале, под который приспособили школу на углу улиц Бабушкина и Ткачей (ныне школа №327). Помню сухари из наволочки – запасы мирного времени и как мама просила их не разжёвывать, а сосать, чтобы дольше не чувствовать голод. Было очень страшно. И ещё одно воспоминание, как нас на катере куда-то перевозили, видимо эвакуировали.
Галина Петровна Лебедева работала помощником воспитателя.

дома Не знают кто из них проснется

Ю. Воронов

было всего три года. Я ходила в младшую группу детского

сада фабрики «Рабочий», на которой работала моя мама. Она шила парашюты, которые нужны были нашим летчикам. Папа ушел на фронт, был танкистом. До осени 1942 года я ходила в детский сад, но к этому моменту почти всех детей эвакуировали, а детский сад закрыли. Это было уже очень тяжелое время, постоянно хотелось есть. Был хлеб по карточкам и вода. Иногда мама пекла лепёшки из лебеды, но с каждым днем силы убывали. Я перестала ходить, лежала в кроватке, подоткнутая со всех сторон подушками, у меня началась водянка.

мобилизовали рыть окопы, и дома я оставалась одна. И тогда

мама решилась на отчаянный шаг: отправить меня в эвакуацию. Нас эвакуировали в Казахстан, в город Красноуфимск. Четыре года я не видела свою маму и, когда она пришла на Московский вокзал, меня встречать, я её не узнала и ее и еще долго не называла мамой. Нелли Петровна Прокофьева более 30 лет проработала в детском саду воспитателем.

черта?.. Нам в сорок третьем Выдали медали. И только в сорок пятом - Паспорта.

Ю. Воронов

Дети войны, и дыбом волосы. На чёлках детских — седые

волосы.

класс, но началась война. Наша семья жила у Калинкина моста,

родители работали, а я и мои братья были дома. Однажды в нашем доме установили огневую точку из двух пушек, чтобы отражать нападения врага. Как и все мальчишки я бегал на шестой этаж и рассматривал орудие. Отца, который работал на фабрике «Красный Октябрь», где до сих пор делают пианино и рояли, демобилизовали и отправили в Кингиссеп, где он сражался с фашистами и скоро погиб. Мама осталась с тремя мальчишками.

от Ленинграда, взяв на время нас к себе. После окончания

войны, маму забрали на лесозаготовки, а нас отправили в Сибирь. Лишь через два года мы вернулись домой, и увидели маму. Борис Александрович Чуркин работал в детском саду рабочим по зданию.

ногами устало хрустеть Ледяное ломкое крошево.
А. Межиров

но и рождались дети. Я родилась в мае 1942 года

во время блокады и всю войну прожила в Ленинграде. Мой папа работал на Дороге жизни, доставлял в осажденный город продукты и перевозил ослабленных и раненых ленинградцев на Большую землю.

похоронены тысячи ленинградцев. Папа домой приходил редко, и мы жили

вдвоём с мамой. Когда закончилась война, мне было всего три года.
Тамара Степановна Иванова работала в нашем детском саду воспитателем.

в д. Стрепетово, тогда еще Ленинградской, а ныне Новгородской области.

Со всех окрестных деревень люди ходили рыть окопы на Лужском рубеже, где шли жестокие бои, так как фашисты хотели как можно скорей захватить Ленинград. Немцы захватили деревеньку, в которой жила наша семья. Мы ушли в лес к партизанам и жили в землянках.

когда все жители вернулись в деревню, то вместо домов увидели

остовы печей. Но нужно было жить дальше. Взрослые работали на полях, а мы, дети, им помогали: пололи, поливали, делали всё, что могли и даже больше. До окончания войны было еще полтора года. Мария Андреевна Ефимова долго работала в нашем детском саду воспитателем.

и солдаты.
На пискарёвских плитах нет имён,
На пискарёвских плитах

только даты.
Год сорок первый…
Год сорок второй…
Полгорода лежит в земле сырой. Вольт Суслов

Блокада.
Игорь Аленькин