Соборное уложение 1649 года

§ 1. Преступления против религии и Церкви
§ 2. Государственные преступления
§

3. Преступления против порядка управления
§ 4. Должностные преступления
§ 5.Преступления против личности
§ 6. Имущественные преступления

Система наказаний

против веры, совсем не упоминаемые в Судебниках, отмечаются лишь в

Уложении царя Алексея Михайловича с осторожной краткостью.
Богохульство. Квалификацией состава этого преступления рассматривается не только как оскорблением словом Бога, но главным образом как неверие, отрицание его существования, что считалось посягательством на основы христианского вероучения.
Совращение (именно в мусульманскую веру – обрезание) из православия, “насильством” или по согласию – “обманом” безразлично ведет совратителя к смертной казни через сожжение. Закон умалчивает о совращение в другие нехристианские религии (буддизм, иудейство).
Чародейство теперь не так интересовало государство.
Нарушение церковной литургии во время службы наказывалось смертью; это не только преступление против церковного благочиния, но и проявление неверующего фанатизма. Этим можно объяснить строгость наказания сравнительно с деянием, определяемым в Уложении (гл. I ст. 3), именно оскорбление священника в церкви и как последствие – произведенный “мятеж”, то есть тот же перерыв богослужения, карается лишь торговой казнью; в последнем преступлении объект сложный (против церкви и против чести частных лиц).
Кража церковного имущества наказывалась смертью, и имение вора отдавалось церкви.

то в судебниках отмечаются только два вида: крамола (верховная измена,

хотя крамольниками называются иногда и ябедники, см. указ от 9 октября 1582 года) и земская измена (в форме сдачи города неприятелю: Судебник 1497 г., статья 9; Судебник 1550 г. статья 61). В тоже время практика, особенно в эпоху Ивана IV, знала и карала все виды деяний этого рода. Царствования Ивана Грозного и Бориса Годунова представляли самую плодородную почву для практического развития учения о политических преступлениях. Уложение точно определяет виды политических преступлений. Государственная измена состояла в оскорблении царя и в бунте. Злой умысел на царя, на государство, измена, порицание царских намерений, выезд за границу для измены, подстрекательство к бунтам и смутам, - все это считалось государственной изменой и наказывалось смертной казнью. Неопределенность определения государственной измены имело серьезные последствия: самый небольшой проступок мог быть отнесен к категории государственных преступлений и влек за собой смертную казнь.

с общими процессами государственной централизации. Законодательство больше интересовалось преступлениями против

финансовых прав государства. Известное еще церковному законодательству корчемство запрещалось Стоглавом, а Соборное Уложение предусматривало уголовную ответственность не только незаконных изготовителей и продавцов вина, но и для его потребителей (“питухов”). Наказание постепенно ужесточается, в случае повтора преступления, и так до 4-х раз (когда, наконец, следовала ссылка в дальние города и конфискация имущества). В XVII веке, с запрещением ввоза некоторых товаров (“заповедных”), появляется понятие контрабанды; так запрещено было вывозить за рубеж соль, лен, сало и др. под угрозой смертной казни (Указ 1662 г. и 1681 г.).
Одним из наиболее серьезных правонарушений было фальшивомонетчество – деяние, направленное против денежной монополии государства. Исключительное производство монеты государством устанавливается лишь в XVI веке, и с этого же времени начинается практическое преследование о подделке монеты. Позже последовало издание полного и точного закона о подделке монеты 1661года. К подобному роду преступлений относятся: выделка монеты, равной по качеству с казенной, частными лицами; посеребрение медной монеты для обмана и, наконец, выделка монеты низшего качества. Во-первых, закон 1661 года различает между преступниками главных виновников, именно подделывателей, доставителей металла, сбытчиков и пристанодержателей, и, во-вторых, пособников и покушавшихся. Первых он карает усечением левой руки, вторых – отсечением двух пальцев на той же руке.
Подделка документов, печатей и подписей наказывалась смертью . Нарушение клятвы подвергалось кнуту, "поторгам по три дни", годичному тюремному заключению, и лишению чести.
Самоуправство строго запрещалось.

понятия об этих преступлениях; “обида”, причиняемая наместниками, могла возбудить лишь

частный иск первых против последних. Однако преступления этого рода проникают в законодательство уже в эпоху судебников. Среди них на первом месте стояло лихоимство. Лихоимец (человек, нарушивший установленный порядок судопроизводства) из Думских людей (заседавшие в Боярской думе, к "думским чинам" принадлежали бояре, окольные и думные дворяне) подвергались лишению чести и денежной пени; лихоимец не из думных людей, наказывались телесно, кнутом
Независимо от лихоимства складывается понятие о следующих преступлениях: умышленное неправосудие вследствие мести или дружбы (Судебник 1497 г., статья 1); отказ в правосудии (Судебник 1550 г., статья 7). Соборное Уложение дополняло эту группу статьями о волоките, нарушении порядка судопроизводства и использовании труда подсудимых в хозяйстве судьи.
Посул (плата судье или правителю от заинтересованных лиц) был сначала дозволен. Нормирование размеров посулов превращало излишки в предмет лихоимства, и посул превращался во взятку. Запрет взимания тайных посулов содержался в Псковской судной грамоте. Судебник 1550 года связывал с получением посула вынесение не правосудного решения судом, за что предусматривалось уголовное наказание. Нарушителя подвергали телесному наказанию, навязывая ему при этом на шею кошелек или соленую рыбу, то есть ту вещь, которая является взяткой. Подобным же образом это рассматривает и Уложение (гл. X. ст. 5-8).

неправильным решениям, лжеприсяга занимает в Московском праве высшее место. Понятие

о ней, как о преступлении, не могло образоваться в 1-й период, когда присягали стороны и их послухи, прибегая к суду Божьему – безапелляционному и не допускающему проверки. В XVI веке, когда послушество обратилось в простое свидетельское наказание, стало возможным принесение лживой присяги. В постановлениях Стоглава и Соборного Уложения она имеет двойственный объект, как преступление против религии и государственной судебной власти; в Уложении эта двойственность выразилась в противоречащих постановлениях двух глав кодекса (XIV и X). Лжесвидетельство (без присяги) признано даже деянием преступным (Судебник 1550 г., статья 99). Уложение еще усиливает эти наказания (X. 162, XXI. 36). К тому же разряду относится ябедничество, которое в судебниках стоит в одной категории с убийством и разбоем (Судебник 1497г., статья 8; Судебник 1550 г., статья 59 – добавляет сюда еще подписку). Субъектами этого преступления могли быть как сами истцы, так в особенности их поверенные; последние явились причиной создания указа от 12 марта 1582 года, в котором преступники этого разряда разделяются на ябедников, крамольников и составщиков (то есть лживых обвинителей в частном преступлении, и составителей лживых гражданских исков). Закон в некоторых из них применяет те же наказания, каким подвергся бы ложно обвиненный ими. Объект преступления ябедничества довольно сложный: кроме главного предмета ябедничество имеет и другой объект – права частных лиц, ложно обвиняемых. Особенный вид преступления того же порядка – подмет поличного с целью обвинить невиновного в татьбе.
К преступлениям против правосудия относится: подача ложной жалобы на должностное лицо, побег от судебного пристава, сопротивление при изъятии поличного, неявка ответчика в суд.
Воинские преступления. К группе воинских преступлений относились: самовольное оставление службы (часто – посул), “наезды”, потравы посевов ратными людьми, насилие по отношению к мирному населению, кража оружия, уклонение от воинских смотров и т. д. Соборное Уложение впервые ввело понятие “дезертирство” и положило начало систематизации воинских преступлений. Особыми субъектами в этой группе преступлений были сборщики и “окладчики”, то есть лица ответственные за проведение мобилизации. Тяжесть наказаний за воинские преступления усугублялась в обстановке боевых действий.

которых были убийство, нанесение телесных повреждений, побои и оскорбления. Права

всех частных лиц пользуются равной защитой уголовного закона. Различие тяжести взысканий общественному состоянию потерпевших удерживалось только в преступлениях против чести, здоровья. Личное право холопов и крестьян (прикрепленных) признано самостоятельным объектом преступления (некоторые ограничения равенства уголовной защиты, отмеченные в первом периоде, теперь исчезают): сам господин не может убить своего холопа даже в том случае, если холоп попадется в разбое (Уложение XXII.79). Убийство чужих крестьян наказывается независимо от частного вознаграждения (Уложение XXI.71).
В Уложении появляется определение квалифицированных видов убийства; лишение жизни может быть более или менее тяжким преступлением, смотря в каких отношениях, состоял убийца и жертва. В XVI веке наряду с понятием “неумышленное убийство”, которое было известно еще в Русской Правде, появилось понятие “случайное убийство”, не влекшее за собой ответственности. В Судебнике 1497 г. вводится понятие “государский убойца”. В XVI веке убийство в законодательстве уже отделено от разбоя. Оно разрабатывает систему признаков, квалифицирующих убийство, включив в нее убийство женой мужа (карается страшной казнью – зарытием живой в землю); а женоубийство вовсе не отмечается, как особый вид (из практики видно, что оно наказывалось иногда мягче, чем убийство постороннего человека). Отцеубийство карается смертью “безо всякой пощады”. Убийство детей никогда не наказывалось смертью, виновный сажался в тюрьму на год и потом подвергался публичному церковному покаянию. Но “детоубийство” в узком смысле, то есть убийство матерью незаконнорожденного ребенка, карается смертью.

наравне с государственной изменой; по Уложению даже покушение на такое

убийство наказывается отсечением руки (гл. XXII ст. 8-9).
Убийство совершенное неумышленно, нечаянно и при самообороне не считалось преступлением и не наказывалось .
К группе умышленных убийств Уложение относило преступления, совершенные “насильством, скопом и заговором”, что рассматривалось как отягчающие обстоятельства.
Уложение дифференцирует убийства на хитростные и бесхитростные. Последние (случайные, “совершенные грешным делом”) наказанию не подлежали. Следует отметить, что грань между неосторожностью и случайностью оставалась размытой.
Преступления против здоровья. В Русской Правде разряд преступлений против здоровья колебался между преступлениями против жизни (причинение увечья) и преступлениями против чести (легкие побои). В московском праве нанесение увечья вполне выделяется из разряда преступлений против жизни, но зато в Судебнике 1550 г. (статья 26) смешивается с преступлением против чести (“смотря по человеку и по увечью”). Очевидно, что сохраняется еще остаток древнего взгляда на увечье, как на умаление прав. Уложение сформулировало особый состав, называя его “мучительное поругательство” (носа, уха, ноги, руки, выкалывание глаза), за которое кроме штрафа полагалось нанесение аналогичного увечья (“принцип талиона”).

довольно верный взгляд на преступления этого рода, наказуемой безнравственностью признана

общественная, именно: в эпоху судебников – азартная игра и общественный разврат (содержание притонов), в Уложении запрещается сводничество (ст. XXII, гл.25), но косвенно и блуд. Еще в уставных грамотах запрещалось скоморошество, как из целей охраны нравственности, так и из соблюдения полицейского порядка. Запрещалось табакокурение под угрозой кнута, урезания ноздрей и ссылки (Уложение гл. XXV, статьи 11 и 16).
Оскорбление женщины признавалось квалифицированным (тягчайшим) видом преступлений против чести: за оскорбление жены взыскивался штраф вдвое против оклада мужа; за оскорбление дочери-девицы – вчетверо (тогда как за оскорбление несовершеннолетнего сына – только в половину). В Уложении понятие клеветы существует, но только как квалифицированный вид бесчестья, при чем “безчестье” (штраф) взыскивалось двойное. К составу этого преступления относился не только упрек в постыдных действиях самого оскорбляемого, но и упрек в незаконности происхождения, в развратной жизни жены и т.д. Закон допускает проверку предоставленных суду обвинений и наказывал оскорбителя лишь в том случае, если бы обвинение оказалось лживым (Уложенное X. 280).

внимание, на похищения разделяя их на разбой (совершаемый в виде

промысла), татьбу (кражу) и мошенничество (хищение, связанное с обманом, но без насилия). Татьба была простая и квалифицированная (церковная, на службе, конокрадство, совершенная в государственном дворе, кража овощей из огорода и рыбы из садка). За первый разбой виновный лишался правого уха, сажался на три года в тюрьму и потом ссылался на Украину . За второй разбой он лишался жизни. За первую татьбу виновный подвергался наказанию кнутом и лишению левого уха, двухгодичной тюрьме и ссылке на Украину; во второй раз он наказывался кнутом, лишался правого уха, сажался в тюрьму на четыре года и потом ссылался на Украину; третья татьба всегда наказывалась смертью. Мошенничество считалось наравне с первой татьбой и также наказывалось: "Да и мошенником чинить тот же указ, что указано чинить татем за первую татьбу" [1].
Уничтожение, порча чужого имущества наказывались не менее жестокими наказаниями. Поджигатель подвергался огню. Убытки от пожара выплачивались виновником, но не умышленный пожар не влек за собой никаких взысканий. Завладение чужим имуществом наказывалось кнутом, недельною тюрьмой и пенею. Беглые наказывались тем, что возвращались во владение их хозяина.

вида смертные казни, изувечия и телесные наказания. Московское право не

дает общей схемы наказаний.
1) Личные наказания всех разрядов (направленные против свободы, жизни, здоровья и чести лица) были известны в московскую эпоху. Их нормальное развитие шло следующим путем:
- Изгнание имеет такое же значение, как и в земскую эпоху, то есть изгнание с той же земли, где жил преступник. Но в XVI в. в замен его приходит ссылка. В Уложении это наказание применяется лишь несколько раз за кражу и разбой (гл. XXI ст. 9-10), за самовольный переход из городского состояния в крестьян или холопов (гл. XIX ст. 13), за корчемство или употребление табака (гл. XXV ст. 3,17), за невнесение судебного дела в книги из корыстной цели (гл. X ст. 129). После Уложение применяет ссылки за непредумышленное убийство (1657г.), за ябедничество (1660 г.), за разбой при отсутствии собственного сознания и прочее. Таким образом, лишь во второй половине XVII в. ссылка становится одним из самых употребляемых видов наказания; в особенности было важно применение ссылки к раскольникам (1685г.), что привело к колонизации Сибири. Ссылаемые лишь в особых случаях заключались на месте ссылки в тюрьму. Место ссылки в законе не определялось. Несамостоятельность этого вида и недостатки организации заставляли обращаться к другим видам наказаний.
Разновидностью ссылки, применяемой к представителям аристократической верхушки, была опала: в начале XVI в. несколько сотен знатных родов подверглись опале по указу великого князя.
- Бесчестящие наказания впервые появились в Соборном Уложении, начиная с самых мягких (выговор в присутствии понятых) и кончая выдачей головой. Сюда входило отнятие чести, то есть лишение званий или понижение в чине (например, перевод из бояр в дворяне). Исполняемое наказание регистрировалось в Разрядной книге.
Судебник 1550 г. специально определил такой вид наказаний, как отрешение от должности и запрет занимать такую должность в будущем, а Стоглав и Соборное Уложение расширили сферу применения этого наказания (помимо судейских чинов, к поместникам, волостителям).
- Тюремное заключение упоминается еще в XI-XII вв., когда в темницы заключались еретики. Вначале тюремное заключение применялось лишь как предварительная мера, но с XVI в. (Судебник 1550 г.) стало самостоятельным наказанием. В Уложении этот вид наказания упоминается более сорока раз и как мера предварительная, и как основное наказание. Срок наказания колебался от трех дней до пожизненного заключения.

чтобы поставить преступнику метку (“улику”) его злодеяния, и чисто карательное.

К первой категории относятся: урезание уха (за татьбу) и мошенничество в 1-й и 2-й раз, а за разбой в 1-й раз: Уложение XXI. 9, 10, 15, 16, 90; за непредумышленное убийство – клеймение (пятнание), известное уже с XVI в. Увечащие наказания второй категории являлись уменьшенной формой смертной казни. Применяются к тем же преступлениям, какие бы привели к смертной казни при обстоятельствах, увеличивающих вину.
- Болезненные наказания развились под влиянием татарщины. Их виды: батоги, наказание прутьями толщиной в палец и кнут. Под торговым наказанием понимается наказание преступника кнутом публично. По своему свойству она была простая или нещадная, производилась на торгах, у приказа при многих свидетелях. Все сословия подвергались торговой казни и телесному наказанию. Битье кнутом могло длиться до трех дней, число ударов оставалось на усмотрение судьи. Этот вид наказания сохранился до середины XIX в. На практике обычно наносили 30-50 ударов, часто это наказание приводило к смерти. Иногда в приговоре прямо предписывалось: “забить до смерти”. Битье батогом также бывало “простым” или “нещадным”. Эта процедура называлась “правеж” и первоначально являлась средством принуждения к исполнению судебного решения по имущественным искам. Длительность “правежа” завесили от искомой суммы долга (обычно за 100 рублей на правеж стояли месяц). На правеж ставился ответчик, либо его поручитель, либо зависимые от ответчика люди (крестьяне и холопы). Болезненные наказания явились первоначально, как альтернатива продажи (в случае несостоятельности) и уже потом получили самостоятельное значение. Они применяются ко всем преступлениям в сочетании с другими наказаниями (тюрьма, ссылка, изгнание).
- Смертная казнь. По Псковской Судной грамоте смертная казнь (без указания вида) назначалась за пять составов преступлений, по судебникам - в двенадцати случаях, по Уложению – в тридцати шести (но за счет расширения “жестоких и нещадных” наказаний – фактически в шестидесяти случаях). Она полагается за: богохульство и совращение в иную веру, все политические преступления и участие в них, составление фальшивых актов, фальшивомонетчество, умышленное убийство, неумышленное убийство в некоторых случаях (на государевом дворе, в походе, в присутствии суда), изнасилование, поджог. Вместе с тем, усложнились ее формы, из которых не все определены законом, но многие практикуются.

В документах XV в. упоминается утопление в реке. К квалифицированным

видам смертной казни относились: четвертование, сожжение в срубе, железной клетке или открытом костре, копчение на медленном огне. Законодательно сожжение было закреплено Соборным Уложением и практиковалось до конца XVIII в. (по делам религиозным и к поджигателям). В практике употреблялись, и другие формы из разряда простой (расстрел, отравление) и квалифицированной смертной казни (колесование, рассечение на части, перетирание тонкими веревками, посажение на кол, распятие на кресте).
Уже в первой половине XVI в. в приговорах судов упоминается о таком виде казни, как залитие горла расплавленным металлом (фальшивомонетчикам).
Уложение установило для женщин-мужеубийц особый вид казни – закапывание живой по горло в землю (обычно смерть наступала через два-три дня). “Лихие люди” подвергались казни независимо от состава совершенного ими преступления.
Необходимо отметить, что исполнители казней выбирались из вольных людей, содержались они правительством (Улож. гл. XXI ст. 96 “А в палачи на Москве прибирати из вольных людей, и быть им в палачах с поруками, и государево им жалование давать из Государевой казны из Разбойного приказу”); но тюрьмы строились и содержались на общественный счет.

на имущество, честь и здоровье частных лиц наказывались по уложению

штрафом. Штрафы разных размеров и видов применялись Русской Правдой. Там они были компенсационной (за ущерб) мерой, а с XIV в. стали средством для искупления вины. Убытки истца возмещались из имущества преступника (татя, разбойника и их соучастников). Характерно, что сумма иска определялась самими разбойниками на пытке; как минимум она составляла четверть предъявленного иска. Русская Правда говорит о “продаже” как о штрафе за преступление, поступившем в казну или суд. Размер продажи определялся судом.
Размеры платы за бесчестье были дифференцированы: было бесчестье простое, двойное и тройное. К этому добавлялась сложная шкала штрафных санкций за каждый вид телесного повреждения.
- Пеня, прежде означавшая то же, что и древняя продажа, делается самостоятельным видом наказания по уничтожению продажи и применяется главным образом к преступлениям против порядка государственного управления. Одинаковое значение с пенею имеет заповедь, то есть денежный штраф за проступки против полицейских распоряжений правительства (Уложение XX. 1-2). Другой вид заповеди – это добавочное денежное наказание за общие преступления.
- Конфискация – наиболее тяжелое имущественное наказание (“разграбление” по Русской Правде). В XIV в. Эта мера стала применяться к имуществу “отъехавших” от великого князя бояр, в XVI в. она стала называться “великим разорением”. Судебники ввели конфискацию в качестве дополнительного наказания для “лихих людей” и за злоупотребления по должности. Порядок конфискации регламентирован в Соборном Уложении: конфискации подвергалось как движимое, так и недвижимое имущество, имущество жены политического преступника и его взрослого сына. Все поступало в государственную казну (судебники предусматривали передачу части конфискованного имущества судьям).Соборное Уложение предусматривало конфискацию в отношении обвиненных в разбое, укрывательстве разбойников, нарушении правил продажи табака, дезертирстве со службы.