Образ Тома Сойера в романе Марка Твена «Приключения Тома Сойера»

прилежанию
М. Твен

реки: его кудри намокли, измученное сердце перестало биться» (гл.3)
«…чистыми были

только щеки и подбородок, которые белели, как маска, а ниже и выше начиналась темная полоса неорошенной почвы, которая захватила шею и спереди и сзади» (гл.4)

ровно и красиво»
«костюм, который вот уже два года Том

надевал только по воскресеньям»
«…застегнула на нем чистенькую курточку до самого подбородка, отвернула книзу широкий воротник и расправила его по плечам, почистила Тома щеткой и надела ему соломенную шляпу с крапинками» (гл.4)

ее (муху), они на это не поднимались…Однако при последних словах

проповедника его рука дрогнула и поползла вперед, и как только сказано было "аминь", муха попалась в плен» (гл.5)
«…вдруг он вспомнил, какое у него имеется сокровище, и извлек его на свет. Это был большой черный жук со страшными челюстями -"щипач", как называл его Том» (гл.5)
«Том Сойер шел домой в самом веселом настроении, думая про себя, что и церковная служба бывает иногда не так уж плоха, если внести в нее хоть немножко разнообразия» (гл.5)

не выйдет. Надо пойти совсем одному в самую чащу леса,

где есть гнилой пень, и ровно в полночь стать к нему спиной, засунуть руку в воду и сказать: ячмень, ячмень, рассыпься, индейская еда, сведи мне бородавки, гнилая вода... – и потом быстро отойти на одиннадцать шагов с закрытыми глазами, повернуться три раза на месте, а после того идти домой и ни с кем не разговаривать: если с кем-нибудь заговоришь, то ничего не подействует» (гл.6)

и не работа. Я знаю только одно, что Тому Сойеру

она по душе».
«Небось не каждый день нашему брату достается белить забор».
«Том осторожно водил кистью взад и вперед, останавливаясь время от времени, чтобы полюбоваться результатом, добавлял мазок, другой, опять любовался результатом…» (гл.2)

сахару под самым носом у тетки и получил за это

по рукам.Он сказал:
- Тетя, вы же не бьете Сида, когда он таскает сахар».

«Да погодите же, за что вы меня лупите? Это Сид разбил!»

от горькой микстуры, Том дает ее «попробовать» коту.
«-

Ну, сударь, для чего вам понадобилось
мучить бедное животное?
- Мне его жалко стало: ведь у него нет тети.
- Нет тети! Дуралей! При чем тут тетя!
- При том. Если бы у него была тетя, она бы сама ему сожгла все нутро! Сама бы ему все кишки припекла, не поглядела бы, что он кот, а не мальчик!
Тетя Полли вдруг почувствовала угрызения совести» (гл.12)

пополз на четвереньках по одному из коридоров, едва живой от

голода» (гл.31)

«Он чувствовал, что не побоится теперь ни индейца Джо, ни других опасностей» (гл.31)

Стой! Кто смеет ходить в Шервудский лес без моего дозволения?

- Гай Гисборн не нуждается ни в чьем дозволении. А ты кто таков, что...
- ...смеешь держать такую речь? - подсказал Том.» (гл.8)
«После чего Том снова сделался Робин Гудом… Джо, изображая целую шайку осиротелых разбойников и горько рыдая, оттащил его прочь, вложил лук и стрелы в его слабеющие руки…» (гл.8)

пароход никакого внимания.»(гл.2)

«Том выпустил кисть из

рук с виду не очень охотно, зато с ликованием в душе. И пока бывший пароход «Большая Миссури» трудился в поте лица на солнцепеке, удалившийся от дел художник, сидя в тени на бочонке, болтал ногами, жевал яблоко и обдумывал дальнейший план избиения младенцев» (гл.2)

чтобы посмеяться над Томом, - и оставались белить забор. Когда

Бен выдохся, Том продал следующую очередь Билли Фишеру за подержанного бумажного змея, а когда тот устал белить, Джонни Миллер купил очередь за дохлую крысу с веревочкой, чтобы удобней было вертеть, и т.д., час за часом» (гл.2)
«Слушай, Гек, я тебе отдам за него свой зуб» (гл.2)

Я был озорным мальчуганом и доставлял моей матери немало хлопот.

Но я думаю, что ей это нравилось…
Марк Твен

Том Сойер и Гекльберри Финн
Скульптор Ф.Хиббард
г. Ганнибал (США)

первым по-настоящему и открыл для американского читателя.
Детство в представлении

Твена – страна, где люди доверяют велениям своей души, а не расчетам и сохраняют верность собственной природе, а не ими же выдуманным нормам существования.
В Томе Сойере соединяется все лучшее, что есть в человеке: свобода чувства и души, которая исчезает вместе с детством.
Именно поэтому Том всегда останется живым и притягательным для всех мальчишек мира.

– М.: ХудЛит,1977. – 243 с.