Анна Андреевна Ахматова

инженера.

Первые стихотворения Анна посвятила любимому поэту – Александру Сергеевичу Пушкину.

в Евпаторию. В 1906 — 1907 гг. она училась в

выпускном классе Киево-Фундуклеевской гимназии, далее — на юридическом отделении Киевских высших женских курсов.

обвенчалась с Н. С. Гумилевым, с которым познакомилась еще в

1903 г. Свой медовый месяц Ахматова провела в Париже, затем переехала в Петербург и с 1910 по 1916 г. жила в Царском Селе.

дышали стихи "Вечера", казалась печалью "мудрого и уже утомленного сердца"

и была пронизана "смертельным ядом иронии". "Четки" (1914), следующая книга Ахматовой, продолжала лирический "сюжет" "Вечера".

я знала — их только три!
Между кленов шепот осенний
Попросил:

«Со мною умри.
Я обманут моей унылой.
Переменчивой, злой судьбой».
Я ответила: «Милый, милый!
И я тоже умру с тобой...»

беды:
Страшно мне от звонких воплей
Голоса беды.
Все сильнее запах теплый

Мертвой лебеды.
Будет камень вместо хлеба
Мне наградой злой.
Надо мною только небо,
А со мною голос твой.

увидел свет небольшой сборник "Из шести книг", а два следующих

— в 1960-е годы.
В двадцатые годы она много переводила, вела исследовательскую работу по творчеству Пушкина, затем увлеклась архитектурой Петербурга. Что бы ни делала Анна Андреевна, все у нее получалось изысканно и блестяще. Ее не печатали, но запретить ей писать было невозможно. Только творчество спасало Ахматову от того хаоса и шабаша, которые творились в те годы вокруг. Свои страдания и боль она выльет в стихи, создав прекрасный образец лирики.

Ты сын и ужас мой...
Эта женщина больна.
Эта женщина одна.

Муж в могиле, сын в тюрьме.
Помолитесь обо мне.
Показать бы тебе, насмешнице
И любимице всех друзей,
Царскосельской веселой грешнице.
Что случится с жизнью твоей.

в поселке Домодедово,
10 марта после отпевания в Никольском Морском

соборе
прах ее был погребен на кладбище в поселке Комарове под Ленинградом.

это даю торжество,
Но только с условьем – не ставить его
Ни

около моря, где я родилась;
Последняя с морем разорвана связь,
Ни в царском саду у заветного пня,
Где тень безутешная ищет меня,
А здесь, где стояла я триста часов
И где для меня не открыли засов.
Затем, что и в смерти блаженной боюсь
Забыть громыхание черных марусь,
Забыть, как постылая хлюпала дверь
И выла старуха, как раненый зверь.
И пусть с неподвижных и бронзовых век,
Как слезы, струится подтаявший снег,
И голубь тюремный пусть гулит вдали,
И тихо идут по Неве корабли.