К 75-летию победы в Великой Отечественной войны

не женское лицо»

Она не только спасала, перевязывала раненых, а и стреляла из

«снайперки», бомбила, подрывала мосты, ходила в разведку, брала языка. Женщина убивала. Она убивала врага, обрушившегося с невиданной жестокостью на ее землю, на ее дом, на ее детей. Это была величайшая жертва, принесенная ими на алтарь Победы. И бессмертный подвиг, всю глубину которого мы с годами мирной жизни постигаем.

землю,
сеять мир и добро. Но когда на
ясном небе

сгущаются тучи и
враг топчет и разоряет твой дом,
твою землю, несет смерть, —
слабый пол становится сильным
и поднимается на защиту
Отечества. Особенно ярко
женский массовый патриотизм проявился в годы Великой Отечественной войны. Миллионы девушек и молодых
женщин ушли добровольно
на фронт, в партизанские отряды
и подпольные группы, отважно сражались с врагами, разделяя с мужчинами все тяготы и
испытания.

Юля в 17 лет прямо со школьной скамьи добровольцем ушла

на фронт:
...ушла из детства в грязную теплушку, в эшелон пехоты, в санитарный взвод. ...От Прекрасной Дамы в "мать" и "перемать", потому что имя ближе, чем Россия, не могла сыскать.
Была батальонным санинструктором. Тонкая и возвышенная натура, она рано прошла школу настоящего мужества. Этот жизненный опыт и сильные впечатления легли в основу ее творчества.

Под шинелью вдвоем теплее
На продрогшей, сырой земле.
- Знаешь,

Юлька, я против грусти,
Но сегодня она не в счет.
Дома, в яблочном захолустье,
Мама, мамка моя живет.
У тебя есть друзья, любимый.
У меня лишь она одна.
Пахнет в хате квашней и дымом,
За порогом бурлит весна.
Старой кажется: каждый кустик
Беспокойную дочку ждет
Знаешь, Юлька, я против грусти,
Но сегодня она не в счет.
Отогрелись мы еле-еле,
Вдруг приказ: "Выступать вперед!"
Снова рядом в сырой шинели
Светлокосый солдат идет…

З и н к а

В окруженье попал под Оршей
Наш потрепанный батальон.
Зинка нас

повела в атаку.
Мы пробились по черной ржи,
По воронкам и буеракам,
Через смертные рубежи.
Мы не ждали посмертной славы,
Мы со славой хотели жить.
Почему же в бинтах кровавых
Светлокосый солдат лежит
Ее тело своей шинелью
Укрывала я, зубы сжав.
Белорусские хаты пели
О рязанских глухих садах.

Знаешь, Зинка, я против грусти,
Но сегодня она не в счет.
Дома, в яблочном захолустье
Мама, мамка твоя живет.
У меня есть друзья, любимый
У нее ты была одна.
Пахнет в хате квашней и дымом,
За порогом бурлит весна.
И старушка в цветастом платье
У иконы свечу зажгла
Я не знаю, как написать ей,
Чтоб она тебя не ждала.

Все 900 дней блокады провела в осажденном Ленинграде. От истощения

была на грани смерти, похоронила мужа. Обладая редкой щедростью души и даром сопереживания, постоянно выступала по радио, поддерживая дух блокадников собственным примером бескорыстия и отваги.

моя, дыханье.
Родина! Возьми их у меня!
Я и в

этот день не позабыла
горьких лет гонения и зла,
но в слепящей вспышке поняла:
это не со мной — с Тобою было,
это Ты мужалась и ждала.
Нет, я ничего не позабыла!
Но была б мертва, осуждена,—
встала бы на зов Твой из могилы,
все б мы встали, а не я одна.
Я люблю Тебя любовью новой,
горькой, всепрощающей, живой
Родима моя в венце терновом,
с темной радугой над головой.
Он настал, наш час, и что он значит –
только нам с тобою знать дано.
Я люблю Тебя — я не могу иначе, я
и Ты по-прежнему — одно.
Июнь 1941

Мы предчувствовали полыханье.

Ольга Берггольц

трагедий 20 века, сопряженное с личными переживаниями, тяготение к классическому

стилю поэтического языка.

В первые месяцы Великой Отечественной войны Ахматова пишет плакатные стихотворения. По распоряжению властей ее эвакуируют из Ленинграда до первой блокадной зимы, два с половиной года она проводит в Ташкенте. Пишет много стихов, работает над
«Поэмой без героя».

садовой землёй.
Пусты теперь Дионисовы чаши.
Заплаканы взоры любви...
Это проходят над городом

нашим
Страшные сестры твои.
1942

Статуя "Ночь" в летнем саду.

Важно с девочками простились,
На ходу целовали мать,
Во все новое нарядились,
Как в солдатики шли играть.
Ни плохих, ни хороших, ни средних...
Все они по своим местам,
Где ни первых нет, ни последних...
Все они опочили там.
1943

Важно с девочками простились.

Анна Ахматова

лёгкая женская поступь,
Беспечная и сокрушительная,
Словно первый весенний дождь.
Спелая рожь

горит, полыхает во мгле.
У войны не женское лицо,
Но женский лукавый смех,
Лукавый задорный и радостный,
Словно первый весенний гром,
Белым крылом надежда мелькнула вдали.
У войны не женское лицо,
Но девичьи глаза,
Глаза ненаглядные, тёплые.
Словно первый весенний день,
Вещий олень бежит по алмазной тропе
У войны не женское лицо…
Надёжные, нежные, праведные,
Словно алые паруса,
Алые небеса нависли над пленной землёй.
У войны не женское лицо...