Мёртвые души

Автор по праву окрестил его "прорехой на человечестве". Говоря о

Плюшкине, Гоголь разоблачает ужасы крепостного права. Облекая в форму легкой шутки, Гоголь сообщает страшные вещи о том, что Плюшкин - "мошенник, всех людей переморил голодом, что в тюрьме колодники лучше живут, чем крепостные его". За 'последние три года у Плюшкина умерло 80 человек. С жуткой миной полусумасшедшего он заявляет, что "народ-то больно прожорлив у него, от праздности завел привычку трескать". Около 70 крестьян у Плюшкина сбежало, стало людьми вне закона, не вытерпев голодной жизни. Дворовые его до поздней зимы бегают босыми, так как скупой Плюшкин имеет одни сапоги на всех, да и то надеваются они только тогда, когда дворовые входят в сени барского дома. Плюшкин и ему подобные тормозили хозяйственное развитие России: "На обширной территории поместья Плюшкина (а у него примерно 1000 душ) экономическая жизнь замерла: перестали двигаться мельницы, валяльни, суконные фабрики, столярные станки, прядильни; сено и хлеб гнили, клади и стога обращались в чистый навоз, мука превращалась в камень, к сукнам. холстам и домашним материям страшно было прикоснуться.

оброк мужик, несла холст баба. Все это сваливалось в кладовые,

и все это становилось гнилью и прахом”.

Поистине "смех сквозь слезы".
Плюшкин и другие помещики, представленные Гоголем, "списаны с жизни;". являются порождением определенной социальной среды. Плюшкин был когда-то умным, бережливым хозяином.

велика; два леса, березовый и сосновый,
как два крыла, одно темнее,

другое светлее, были у ней справа и слева;
посреди виднелся деревянный дом с мезонином, красной крышей и темными или,
лучше, дикими стенами, - дом вроде тех, как у нас строят для военных
поселений и немецких колонистов….>

<…Двор окружен был крепкою и непомерно толстою деревянною решеткой.
Помещик, казалось, хлопотал много о прочности. На конюшни, сараи и кухни
были употреблены полновесные и толстые бревна, определенные на вековое
стояние. Деревенские избы мужиков тож срублены были на диво: не было
кирчных стен, резных узоров и прочих затей, но все было пригнано плотно и
как следует. Даже колодец был обделан в такой крепкий дуб, какой идет только
на мельницы да на корабли. Словом, все, на что ни глядел он, было упористо,
без пошатки, в каком-то крепком и неуклюжем порядке. …>

разоренное патологической скупостью хозяина.
Время остановилось для этого человека, потерявшего нормальный

облик и превратившегося в «прореху на человечестве».

от пыли сделавшаяся похожею на шелковый кокон, в котором сидит

червяк. В углу комнаты была навалена куча того, что погрубее и что недостойно лежать на столах».