В.Г. Короленко

семье судебного чиновника. Родители его высоко чтили и культивировали в

детях понятие долга и чести. Отца неизменно сопровождала слава «судьи праведного». Впоследствии Короленко сам столкнется с законом в роли подсудимого и поймет, что для соблюдения законности нужно большое мужество и стойкость.

Дом –музей Короленко

учился в Санкт-Петербургском Технологическом институте, а затем в Московской Петровской

Сельскохозяйственной Академии. Призыв слиться с народом и распространять там социалистические идеи привлекал Короленко. Его аналитический ум, который идеально сочетался с его деятельным и импульсивным характером, побуждал его к неустанному поиску истины, и как ему казалось, эта истина была в народе. Впервые Короленко сблизился с народом в годы своей первой ссылки в Вологодскую губернию, куда он попал за организацию и проведение нелегальных сходок в Петровской академии.

разрешили переселиться в Кронштадт, где проживала его семья, а вскоре

он переехал в Петербург, где он готовился, так сказать, к хождению в народ, ради чего начал обучаться сапожному ремеслу. Но его идеи по просвещению крестьян в деревне не увенчались успехом, так как в 1879 году усилились репрессии и выступления народников в виде террора. Короленко вновь был арестован и отныне стал «бесповоротно подозрительным».

Короленко в кругу семьи

Губернии. Во время ссылки Владимир Галактионович избавляется о наивном книжно-романтическом

представлении, о крестьянине, борющимся за свою жизнь каждый день, не останавливаясь. Он понимает, что крестьянину не нужно то, о чем мечтает для него аристократическая интеллигенция. В тоже время личность Короленко вызывает интерес у его соседей: они приходят к нему за советом, доверяют ему свои проблемы, и просто любят его. В результате этого, беспокойного ссыльного высылают еще дальше на север Вятской губернии в Березовские починки (как он в последствии узнал – за попытку к бегству)

Короленко на судебном заседании

и близко сталкивается с якутами. Он убеждается, что их быт,

их образ мыслей и нужды далеки от того, его ищут народники в крестьянских душах.

из его друзей, в то время, как Короленко мучался: присягать

или не присягать царю, подшучивал, что если бы он присягнул, то обязательно бы стал террористом, что противоречило ему самому, его природе, его ходу мыслей и совести. В то время, когда он ждал ареста после отказа присягнуть царю, ему представилась возможность побега, но он ею не воспользовался, так же как и раньше в Глазове, когда у него была такая же возможность убежать от всего этого. Однако верность себе у Короленко не переходила в исступление, строгое подчинение каким-то принципам.

сильным, «сибирским», рассказам, писатель встречал разных людей: убийцы, и жертвы

часто менялись ролями в зависимости от обстоятельств. Убийство и пролитие крови – темы волновавшая многих писателей XIX века и рассматривавшаяся ими в разных аспектах. Короленко же думает о «стройном порядке в мире», хотя идея взаимосвязанности, взаимообусловленности природы, человека, общества была расплывчатой, но пронизывала все творчество Короленко. Короленко в скитаниях по ссылкам боялся впасть в озлобленность - она расшатывает убеждения. Неизменная расположенность к людям снискала ему доверие якутских жителей и тамошних ссыльных. Борьба и неудовлетворенность, постоянное движение, даже если цель неосознанна до конца, – вот что ценит Короленко в людях. Остановка равносильна смерти.

Дом-музей Короленко

им самим, и в их центре – не покорившийся человек.

и казни, Короленко всеми силами пытался активизировать гражданский темперамент общества,

массовый отпор убийствам и пыткам. Общественная деятельность Короленко отвлекала его от литературы, и в последние годы жизни он занялся большим трудом «История моего современника», где, в общем, занимался анализом своих духовных поисков.

его несмолкающая натура требовала справедливости. Понятия «литература» и «борьба» для

Короленко были едины, как понятия «человек» и «гражданин». Они являли собой органическое и естественное воплощение его самого. 

Полтава. Могила В.Г. Короленко

Мемориальная доска В.Г. Короленко в г. Житомире

отнес свое произведение к «святочным рассказам». Написанный в якутской ссылке (зима 1883-го),

рассказ навеян реальными бытовыми впечатлениями молодого писателя (он жил у крестьянина Захара Цыкунова, который и стал прототипом Макара). Но, называя в первоначальных набросках героя Захаром, Короленко, очевидно, недаром сменил его имя на Макара — на него, по русской поговорке, «все шишки валятся»; с другой стороны, короленковский Макар живет именно там, куда другой фольклорный Макар «телят не гонял». Макар — потомок русских крестьян, житель «глухой слободки Чалган», затерянной «в далекой якутской тайге». Отделяя себя от «поганых якутов», он по-русски говорит «мало и довольно плохо»; «работал он страшно, жил бедно, терпел голод и холод», много пил.
В канун Рождества, выпив и отправившись осматривать свои ловушки в тайге — в надежде поймать лисицу, Макар заблудился и стал замерзать. Во сне он видит попика Ивана, умершего четыре года назад, всю свою незадавшуюся жизнь, а потом оказывается на суде у «старого Тойона», в котором персонифицирован Бог. Тойон начинает взвешивать грехи Макара, и их оказывается так много, что Тойон велит отдать Макара в наказание церковному трапезнику в мерины. Но тут в избу входит «сын старого Тойона» и просит отца разрешить Макару «что-нибудь» сказать. И Макар, вдруг ощутив в себе «дар слова», рассказывает в подробностях о своей жизни: как «его гоняли всю жизнь! Гоняли старосты и старшины, заседатели и исправники, требуя подачи; гоняли попы, гоняли нужда и голод; гоняли морозы и жары, дожди и засухи; гоняла промерзшая земля и злая тайга!..» Горький рассказ его сменяется яростью: «Как он мог до сих пор выносить это ужасное бремя». Он надеялся на «лучшую долю», но «теперь он стоял у конца, и надежда угасла…» От рассказа Макара заплакал старый Тойон, «старый попик Иван», «молодые божьи работники», а чаша весов, где находились грехи Макара, «подымалась все выше и выше!» Этот рассказ Короленко был чрезвычайно популярен у современников, а его аллегорическая подоплека позволяла давать различные интерпретации — как революционного характера, так и сугубо христианские.

с грехами Макара «поднималась всё выше»?
Что могло лежать на второй

чаше весов, обеспечивающее прощение грехов Макара?
Какую интерпретацию вы можете дать рассказу?

раннего произведения писателя — рассказ конвойного-жандарма Гаврилова о девушке-«политичке» (политзаключенной) Морозовой, которую

он сопровождал в ссылку. Рассказчику она показалась ребенком: «волосы русые, в одну косу собраны, на щеках румянец». Гаврилов сразу пожалел её, а дорогой даже думалось ему: «у начальства попросить да в жены её взять. Ведь уж я бы из неё дурь-то эту выкурил». Но больше всего удивляет рассказчика не гордая непокорность Морозовой, её постоянные препирательства с конвойными, а то, что она «побрезгала» с ними чай пить. Видя, что ссыльная больна и отказывается от его тулупа, он вынужден соврать ей, что тулуп казенный и «по закону арестованным полагается». Непреклонность Морозовой поражает даже её товарища по ссылке Рязанцева, который называет её «сектанткой» и «настоящей боярыней Морозовой». Знаменательны и слова Рязанцева: сломать её можно. «Вы и то уж сломали… Ну, а согнуть, — сам, чай, видел: не гнутся этакие». Умершая вскоре «сердитая барышня», которую жандармы назвали «чудной» за то, что она «как приехала, так прямо к ссыльному пошла», не выходит из головы Гаврилова. Сам же автор, положив в основу рассказа реальную историю (прототип — Е. Л. Улановская), явно хотел уйти от прямолинейности, показав сложность, а временами трагическую безысходность взаимоотношений с людьми. Гаврилов говорит: «От меня она зла не видала, а я на ней зла не помню», выражая тем самым свою приверженность христианской этике. Сугубо человеческие, родительские мотивы движут матерью Морозовой, которая, продав унаследованный дом, отправляется к своей «голубке», которая хоть и «побранит, рассердится», а «все же рада будет». Искренне плачет по безвременно погибшей жизни Чудной девка со станции. Наконец, состраданием и томлением полна душа самого автора-повествователя. И только героиня — бесстрастная, хладнокровная, вот еще одно значение её фамилии — остается охваченной идеей борьбы. Современникам Короленко характер Морозовой казался символом силы духа, готовности к революционному самопожертвованию.

пишет о ее убеждениях и ее принципиальности: «Сломать ее можно…

ну а согнуть – сам, чай, видел: не гнуться такие». Что звучит в этих словах?
Как вы относитесь к такого рода людям: с твёрдыми убеждениями, с негнущейся волей, с жёстким характером?
Как вы думаете: такие люди нужны в современном мире?

Калека, у которого от рождения нет рук; у него большая голова, бледное лицо

«с подвижными острыми чертами и большими, проницательными бегающими глазами». «Туловище было совсем маленькое, плечи узкие, груди и живота не было видно из-под широкой, с сильной проседью бороды». Ноги «длинные и тонкие», с их помощью «феномен», как его называет сопровождающий, «долгоусый» субъект, снимает с головы картуз, расчесывает гребенкой бороду, крестится и, наконец, пишет на белом листке «ровную красивую строчку»: «Человек создан для счастья, как птица для полета». Эта фраза действительно стала, как её и называет Залуский, афоризмом. Но это, подчеркивал Залуский, не только афоризм, но и «парадокс». «Человек создан для счастья, только счастье не всегда создано для него», — говорит он позднее. Короленко, не раз показывавший болезни и человеческие увечья,подчеркивает парадокс Залуского не только для более острого изображения взаимоотношений между людьми и не из педагогических целей, но ради утверждения центральной идеи всего своего творчества: «Жизнь… кажется мне проявлением общего великого закона, главные основные черты которого — добро и счастье. Общий закон жизни есть стремление к счастию и все более широкое его осуществление». Именно врожденное несчастье Залуского помогло ему выразить эту свою заветную мысль с особой убедительностью.

рассказе «Парадокс» Владимир Галактионович высказывает мысль о том, что человек

– часть огромного мира и в себе заключает его бесконечность.
2. Как вы понимаете эти слова?
3. Согласны ли вы с таким мнением писателя?
4. В чём состоит парадокс этого афоризма?

Вопросы

Парадокс – это противоречие, несоответствие, взаимоисключающее понятие

при его жизни стало символом «совести эпохи». Вот что писал

о нем И. А. Бунин: «Радуешься, что он живет и здравствует среди нас как какой-то титан».
Наверное, наиболее сильное впечатление производит сама жизнь писателя, его личность. В моем представлении это человек сильный и цельный, отличающийся твердостью жизненных позиций и в то же время истинной интеллигентностью и добротой, способностью понимать людей. Он умеет сострадать и сочувствовать, и это сочувствие всегда активно. Ссылки и лишения не сломили бесстрашия писателя перед жизнью, не поколебали его веры в человека. Уважение к человеку, борьба за него — главное в жизни и творчестве писателя-гуманиста.
Как человек Короленко всегда чувствовал ответственность перед самим собой и перед обществом. Это проявлялось в конкретных действиях. Таких, например, как защита удмуртских крестьян на Мултанском процессе или отказ от звания почетного академика: так он протестовал против решения об отмене выборов в Академию наук Максима Горького.
Художественные произведения Короленко во многом автобиографичны. Они вобрали в себя богатство жизненных впечатлений и встреч писателя, отразили его тревогу за судьбу народа. Читая Короленко, поражаешься искренности и силе авторского слова. Ты сопереживаешь героям, проникаешься их мыслями и заботами.
Герои его произведений — простые русские люди. Многие из них пытаются ответить на вопрос: «Для чего, в сущности,создан человек?» Этот вопрос становится главным для автора и в «Слепом музыканте», и в «Парадоксе». В этом вопросе для Короленко соединяется философское решение проблемы с «неотвязным вопросом серой мужицкой жизни». Короленко до предела заостряет свою позицию. «Человек создан для счастья, как птица для полета», — провозглашает в «Парадоксе» существо, исковерканное судьбой. Если такую веру несет в себе человек, обездоленный жизнью, умный, циничный, презирающий всякие иллюзии, значит, действительно «все-таки общий закон жизни есть стремление к счастию и все более широкое его осуществление».
Так хочется согласиться с этим постулатом Короленко. И все новые подтверждения находишь в других произведениях писателя. Как бы ни была враждебна жизнь, «все-таки впереди — огни!..» — такова главная мысль стихотворения в прозе «Огоньки». Вместе с тем оптимизм писателя отнюдь не бездумный, отвлеченный от сложностей жизни. Показательна в этом отношении повесть «Слепой музыкант». Труден путь самопознания слепорожденного Петра Попельского. Преодолевая страдания, он отказывается от эгоистического права обиженного судьбой человека на тепличную жизнь. Путь героя лежит через познание и песен, и горестей народа, через погружение в его жизнь. А счастье, утверждает автор повести, — это ощущение полноты жизни и чувство своей востребованности. Слепой музыкант будет «напоминать счастливым о несчастных» — таков выбор героя повести.