Московское государство

в исторических документах и сочинениях XVI — начала XVIII веков, так и

в научной исторической литературе (историографии) XIX—XXI веков[1].

«Московское государство» употреблялось в узком смысле и являлось тождественным древнему Московскому

княжеству. В полный титул царей входили названия ранее самостоятельных русских княжеств и республик, к которым со временем стали применять термин «государства»[2]. Вся территория, состоявшая под властью царя и называвшаясяРоссийским царством, понималась современниками как конгломерат этих государств-княжеств, то есть как множество престолов, занимаемых единым монархом[3]. Встречающееся в различных документах и произведениях словосочетание «Московское государство Российского царства» обозначало лишь центральную область Российского царства, включающую местонахождение царского престола. В том же ключе следует понимать и название известного литературного памятника французского путешественника Жака Маржерета — «Состояние Российской державы и Великого княжества Московского», написанного в 1608 году. В соборной клятве 1613 года говорится: «[..]что быти на Владимирском и Московском и на всех Государствах Российского Царства Государем Царем и Великим Князем всея России Самодержцем — Тебе, Великому Государю Михаилу Феодоровичу»[4].

государями, однако упорно сопротивлялись как претензионной приставке «всея Руси», так

и претензиям московских князей на преемственность от Древней Руси, подразумевая под Русью лишь собственно Юго-Западную Русь, уже разделённую к этому времени между Литвой и Польшей.
Первым, кто в 1480-х годах употребил словосочетание «Московское государство» в широком смысле, был польский историк и дипломат Ян Длугош[3], после которого этим названием-экзонимом (а также латинским аналогом Московия) в Польше и Литве упорно продолжали называть Россию на протяжении нескольких столетий[5].
По мнению А. Л. Хорошкевич, внутрироссийская синонимизация понятий «Российское царство» и «Московское государство» начинает прослеживаться с эпохи Смутного времени, когда последним предпочитал пользоваться польский ставленник Лжедмитрий I, а также когда в результате шведской оккупации Россия временно потеряла Новгородскую землю[3]. В свою очередь известный российский историк С. О. Шмидт отмечал, что «словосочетание „Московское государство“ широко распространилось в языке XVI—XVII веков. Оно было самоназванием и всей державы, и части Российского государства и имело даже значение — управление Москвой. И это было характерной чертой времени. Такое наименование государства определяло роль Москвы и в создании государства, и в современной жизни». В отличие от Хорошкевич, он указывал: «Более широкое распространение термин „Московское государство“ получает с утверждением власти Бориса Годунова, то есть в годы царствования Федора Ивановича. Но встречается и раньше, во всяком случае во времена Ивана Грозного»[6]. В Соборном уложении 1649 года понятие «Московское государство» встречается и самостоятельно, и в таких оборотах, как «Московского государьства и всех городов Росийского царства», поскольку традиция многочленности самоназвания государства на протяжении XVII векасохранялась[3]. Вплоть до времён Петра I российские источники иногда называли Российское государство «Московским». Примером может служить название первой русской газеты, которая издавалась с1702 года, — «Ведомости о военных и иных делах, достойных знания и памяти, случившихся в Московском государстве и в иных окрестных странах». Однако, как указывал С. О. Шмидт, различные способы именования Российского государства были не во всем тождественны: «Так, содержание термина „Московское государство“ не поглощает содержания термина „Российское государство“ (тем более „Российские государства“). Под „Московским государством“ (особенно под термином „все Московское государство“) подразумеваются и все владения царя, то есть в термин вкладывается „всероссийский“ смысл. Но иногда обнаруживается территориальная ограниченность термина „Российское государство“ (только „Московская земля“). А термин „царство“ — особенно с оттенком официально-торжественным — шире термина „государство“»[6]. Подобная разноголосица была объективна, так как в представлении и русских, и иностранцев в XVI—XVII веках Россия и Москва, российская государственность и власть в Москве казались неотделимыми друг от друга. Москва представлялась олицетворением России. Это отразилось и в языке того времени, и в терминах, обозначавших наименование государства[6].