я понял уже, что искусство более великодушно, чем люди. Я
люблю книги: каждая из них мне кажется чудом, а писатель – магом. Я не могу говорить о книгах иначе, как с глубочайшим волнением, с радостным энтузиазмом. Быть может, это смешно, но это так. Вероятно, скажут, что это энтузиазм дикаря: пусть говорят, – я неисцелим. Когда у меня в руках новая книга, предмет, изготовленный в типографии руками наборщика, этого своего рода героя, с помощью машины, изобретенной каким-то другим героем, я чувствую, что в мою жизнь вошло что-то новое, говорящее, чудесное. Это Новый завет, написанный человеком о самом себе, о существе самом сложном, что ни есть на свете, о самом загадочном, о наиболее достоянном любви – о существе, труд и воображение которого создали всё, что есть на земле великого и прекрасного. Я не хочу ничего знать, кроме людей. При подходе к ним книга является всегда дружеским и великодушным проводником. И я питаю все более и более глубокое уважение к скромным героям, создавшим все, что есть на земле прекрасного и великого».
М.Горький