Серебряный век

с полной точностью.
Начало этого периода следует отнести к 1890-х

гг. — между манифестами Николая Минского «При свете совести» (1890) и Дмитрия Мережковского «О причинах упадка современной русской литературы» (1893) и появлением первых выпусков подготовленного Валерием Брюсовым поэтического альманаха «Русские символисты» (1894).
Завершение Серебряного века — вторая половина 1920-х гг., угасание независимой от Советского государства литературной жизни и последние всплески такой жизни — появление книг Софьи Парнок «Вполголоса» (1928) и Михаила Кузмина «Форель разбивает лёд» (1929); можно рассматривать как рубеж и самоубийство Маяковского (1930).

Блока". Хотя таких "критиков" много у всех остальных, означенных в

нашем списке. Гений Блока безусловен.

Сам Блок производил впечатление холодного человека, и стихи его кажутся скорее холодными, почти стальными. Действительно, этот человек писал так, как жил. И жил так, как писал. Другое дело, что многим из нас его жизнь была бы непонятна.

Мотивы его стихов аналогичны мотивам других поэтов Серебряного века: мистика, разрушенная любовь, прожигание жизни, бессмысленность бытия, революция. Однако в каждой из этих тем он создал творение, превосходящее по гениальности стихотворение любого другого поэта: "12", "Незнакомка", "Фабрика", "Я пригвожден к трактирной полке", "Ночь. Улица. Фонарь. Аптека"...

по его стихам, которые, кажется, разрезают гладь бумаги графикой строк,

ни по его жизненному пути, похожему на гибель не Титаника, а Титана.

В отличие от многих современников по серебряному веку, он с радостью встретил новую власть. Его стихи, которые раньше сочетались разве что с дурно выглядящей желтой кофтой на литературных вечеринках, стали официальной лирикой нового строя.

Однако за всей этой политикой, надо обязательно увидеть колоссальный поэтический талант Маяковского, который не смог вместиться в рамки классического стихосложения. Он раздвинул границы того, как должна выглядеть поэзия, как должна звучать поэзия, оставив неизменным только то, как должна пониматься поэзия. Пониматься она должно по-прежнему сердцем.

мужа. Превзошла она его и по количеству страданий, выпавших на

ее долю. Но разделить этих двух людей даже в таком несерьезном топе, как наш - рука не поднимается.

Поэзия и проза Николая Гумилева находится в очень узкой сфере Серебряного века, тогда как Ахматова является практически центром его притяжения. По ней одной можно было бы реконструировать серебряный век - от блестящего начала до трагического конца.

Кроме того, что она была одной из самых сильных представительниц поэтического акмеизма, стала еще и той нитью, которая связала Серебряный век с русской поэзией середины 20 века. С ней общался Борис Пастернак, а Иосиф Бродский так просто боготворил эту женщину.

Стихи Ахматовой нельзя назвать женскими, а ее саму назвать поэтессой. Хотя ее лирика бывает глубоко женской, в ней всегда чувствуется что-то большее, чем просто переживание тоскующей героини. Это мощная, природная сила, не знающая ограничений полов и времен.

со скандальной рецензии Льва Толстого, которого возмутили открыто эротические метафоры

стихов Северянина. Молодого поэта начали приглашать в столичные салоны, где он быстро нашел не только почитателей таланта, но и верных соратников. Его талант и несомненная харизма поставили его во главе кружка эгофутуристов, на плечах которых он и был коронован в знаменитом поэтическом поединке с Владимиром Маяковским.

Сегодня Игорь Северянин не так популярен, как другие поэты. Однако его стихи, несомненно, остаются оригинальным творением русского Серебряного века. В конце своей жизни, которая пришлась на страшные 30-е годы, он написал, что больше нет читателей, которым нужны настоящие стихи. Возможно, сегодня нам предстоит вновь открыть для себя этого удивительного поэта, единственного, кто может хоть и с долей ироний, но при этом с полным основанием назвать себя «королем поэтов».

о жизни этого поэта в нескольких строчках - неблагодарное занятие.

Тем более что о судьбе Сергея Есенина сказано и написано очень много. От хвалебных саг до острых критических статей.

Как бы там ни было, именно со стихов Есенина, у "юношей с взором горящим" и девушек начинается увлеченность Серебряным веком. Его стихи охотно учат в школе и напевают на мотив дворовых романсов. Сам образ златовласого поэта, легко меняющего рубахи на английский смокинг, напивающегося вдрызг в кабаках, очаровывающего самых красивых женщин, до сих остается привлекательным и понятным.

У критиков же есенинские стихи вызывают много вопросов. В них находят и языковые несоответствия, и ошибки синтаксиса, и чужие рифмы и обороты. Можно согласиться с тем, что хотя Есенин и был одним из основателей имажинизма, он не создал поэзии нового типа. Он просто набрал на струнах души знакомые всем с детства звуки, но сделал это с такой чистотой, с такой искренностью, что хочется их слышать вновь и вновь.