Загадка Лермонтова

на тему «Загадка Лермонтова».

Герцен: «Он влачил тяжкий груз скептицизма через все мечты

и наслаждения».

из которых принадлежит

И. С. Тургеневу: «В наружности Лермонтова было что-то зловещее и трагическое; какой-то сумрачной и недоброй силой, задумчивой презрительностью и страстью веяло от его смуглого лица, от его больших и неподвижно-темных глаз. Их тяжелый взор странно не согласовывался с выражением почти детских нежных выдававшихся губ. Вся его фигура, приземистая, кривоногая, с большой головой на сутулых широких плечах возбуждала ощущение неприятное; но присущую мощь ощущал всякий».

Казался ты и сумрачным и властным,
Безумной вспышкой непреклонных сил;

Но ты мечтал об ангельски прекрасном,
Ты демонски-мятежное любил!

Ты никогда не мог быть безучастным,
От гимнов ты к проклятиям спешил,
И в жизни верил всем мечтам напрасным:

Ответа ждал от женщин и могил.
Но не было ответа. И угрюмо
Ты затаил, о чем томилась дума,
И вышел к нам с усмешкой на устах.
И мы тебя, поэт, не разгадали,
Не поняли младенческой печали
В твоих как будто кованых стихах!

Лермонтов в расстёгнутом ментике с золотыми шнурками. 1837. П.Е. Заболотский.

Столыпиной), нежно любившей внука и враждовавшей с отцом его.
Юрий

Петрович
Лермонтов (1787-1831)

Арсеньева Елизавета
Алексеевна (1773-1845)

культуры, поэзии и где Мишель Лермонтов начал писать поэму «Демон»,

которую не уставал творить всю жизнь.

в буйной студенческой выходке против бездарного и грубого профессора Малова.

(1832—1834), где под стук военных барабанов он создает романтическое повествование

о пугачевском восстании «Вадим». Служба в лейб-гусарском полку в Царском Селе (1834—1837); среди дерзких проказ и кутежей, светских интриг и влюбленностей — его приговор петербургскому свету: драма «Маскарад» (1835).

светом, а над всем строем жизни империи, убивающей гениев,— стихотворение

«Смерть Поэта». И слава голоса, прозвучавшего на всю Россию, и арест, и ссылка на Кавказ. Там, под пулями, в дыму сражений, зреет беспощадно трезвый анализ последекабристской жизни общества — первый в русской литературе реалистический роман в прозе «Герой нашего времени».

в свете и при дворе, дуэль с сыном

французского посла Э. Барантом, оскорбившим честь русского офицера,— и снова ссылка на Кавказ.

Лермонтов. Автопортрет. Акварель. 1837

товарищем прежним, Мартыновым, оскорблявшим всякого умного и порядочного человека невыносимой

своей пошлостью. И смерть в грозу, бушевавшую несколько часов подряд с момента мартыновского выстрела. Вот и весь круг. Только две последние цифры поменялись местами в датах его жизни.

на грозовом небе. Но, не дожив и

до 27 лет, он прошел весь круг жизни, со взлетами вдохновения и горечью разочарований.

Лермонтов в сюртуке Тенгинского пехотного полка.
К.А. Горбунов. 1841 год.

Бессмертным сделать бы желал, как тень

Великого героя, и понять
Я не могу, что значит отдыхать.
Всегда кипит и зреет что-нибудь
В моем уме. Желанье и тоска
Тревожат беспрестанно эту грудь.
Но что ж? Мне жизнь все как-то коротка, И все боюсь, что не успею я
Свершить чего-то!..
Моя душа, я помню,, с детских лет...» (1831-го. Июня 11 дня)

усталой жаждой тишины:
Горные вершины
Спят во тьме ночной,
Тихие долины

Полны свежей мглой;
Не пылит дорога,
Не дрожат листы...
Подожди немного,
Отдохнешь и ты.
Из Гёте». 1840
Может быть, это разность настроений начала и конца жизни? Но нет, всюду у Лермонтова эти противостояния, соседствующие порой и в одном времени.

готов принять жизнь с ее страданиями, трагическими потрясениями всю.
Я

жить хочу! хочу печали
Любви и счастию на зло;
Они мой ум избаловали
И слишком сгладили чело.
Пора, пора насмешкам света
Прогнать спокойствия туман;
Что без страданий жизнь поэта?
И что без бури океан? –
Он хочет жить ценою муки,
Ценой томительных забот.
Он покупает неба звуки,
Он даром славы не берет.

не остается вещей не презираемых.

И скучно

и грустно! - и некому руку подать В минуту душевной невзгоды...
Желанья... что пользы напрасно и вечно желать?
А годы проходят - все лучшие годы! Любить - но кого же? - на время не стоит труда,
А вечно любить невозможно...
В себя ли заглянешь? - там прошлого нет и следа,
И радость, и муки, и все там ничтожно.
Что страсти? - ведь рано иль поздно их сладкий недуг
Исчезнет при слове рассудка,
И жизнь, как посмотришь с холодным вниманьем вокруг –
Такая пустая и глупая шутка!
Январь 1840

любви, как чувства, отнимающего

у человека свободу и вдохновение.
Я не унижусь пред тобою;
Ни твой привет, ни твой укор
Не властны над моей душою.
Знай: мы чужие с этих пор.
Ты позабыла: я свободы
Для заблужденья не отдам;
И так пожертвовал я годы
Твоей улыбке и глазам,
И так я слишком долго видел
В тебе надежду юных дней,
И целый мир возненавидел,
Чтобы тебя любить сильней.
Как знать, быть может, те мгновенья,
Что протекли у ног твоих,
Я отнимал у вдохновенья!
А чем ты заменила их?..

горькой, грустной человечностью.

Мне грустно, потому что я тебя

люблю,
И знаю: молодость цветущую твою
Не пощадит молвы коварное гоненье.
За каждый светлый день иль сладкое мгновенье
Слезами и тоской заплатишь ты судьбе.
Мне грустно... потому что весело тебе.

свободного дыхания:
В минуту жизни трудную
Теснится ль в сердце грусть:

Одну молитву чудную
Твержу я наизусть.
Есть сила благодатная
В созвучье слов живых,
И дышит непонятная,
Святая прелесть в них.
С души как бремя скатится,
Сомненье далеко –
И верится, и плачется,
И так легко, легко...

даже возможность «святой прелести»:
За всё, за всё Тебя благодарю я:
За

тайные мучения страстей,
За горечь слез, отраву поцелуя,
За месть врагов и клевету друзей,
За жар души, растраченный в пустыне,
За всё, чем я обманут в жизни был...
Устрой лишь так, чтобы Тебя отныне
Недолго я еще благодарил.

напоминает нам Прометея, его горькое достоинство в диалогах с Зевсом.
И

какую бы сторону жизни мы ни взяли, всюду у Лермонтова видна эта полярность отношения к жизни, почти взаимоисключающие чувства.

раз по синю полю
Проскакать на том коне;
Дайте раз на жизнь

и волю,
Как на чуждую мне долю,
Посмотреть поближе мне.
Дайте мне челнок дощатый
С полусгнившею скамьей,
Парус серый и косматый,
Ознакомленный с грозой.

Назовите желания поэта

потешусь в буйном споре
С дикой прихотью пучин.
Дайте мне дворец высокой
И

кругом зеленый сад,
Чтоб в тени его широкой
Зрел янтарный виноград;
Чтоб фонтан не умолкая
В зале мраморном журчал
И меня б в мечтаньях рая,
Хладной пылью орошая,
Усыплял и пробуждал...