Как Пушкин русский язык изменил

пор, когда люди говорят о нём, они называют его «наше

всё» и «солнце русской поэзии»
Что же такого особенного сделал Александр Сергеевич, чтобы стать не просто одним из замечательных поэтов и писателей, но и занять особенное — главное — место в нашей литературе?

времена существовало одновременно два языка —
книжный и разговорный. Такая

ситуация, существует и сейчас,
но тогда эти языки различались очень сильно. Так сильно, что были даже
не слишком похожи друг на друга. Хотя в них существовали одинаковые слова,
но значили они иногда совсем разные вещи: к примеру, когда в книге писали
слово «язык», то подразумевали под этим — «народ», а в обычном разговоре
имели в виду именно тот язык, который доктор всегда показать просит.

языке. Слова его были не так возвышенны, зато годились для

обычной жизни. «Завтра спозаранку пойду пахать!» — говорил крестьянин. Да и странно было бы, если б он выразился по-книжному, например так:
«Едва багряная Денница (то есть заря) покроет долы (то есть поля), выйду орать (то есть пахать)». И вообще, в разговорном языке слово «орать» означало то же, что и сейчас: «громко кричать».

в своей пьесе «Горе от ума» называл эту моду «смешеньем

языков: французского с нижегородским», подчеркивая нелепость того, что получается в результате. Например, не говорили: «У меня сегодня встреча», а выражались так: «У меня сегодня рандеву» («рандеву» — это то же самое, только уже по-французски). Или задавали вопрос: «Как часто в этом доме делают плезир?» Это означало, что человеку интересно, часто ли в этом доме устраивают разные забавы и удовольствия для гостей: балы с фейерверками, танцы и угощение. И вот уже в светском обществе не «гуляют», а «совершают променад».

что смысл терялся: зде сия, достойный муж, что ти поздравляет

вящия и день от дня чести толь желает… Современному человеку очень трудно понять, о чём здесь говорится. вроде и попадаются знакомые слова, но вместе они никак не складываются. кто кого поздравляет? что желает? А означает это примерно вот что: «достойный человек поздравляет тебя, желает всего лучшего и чтобы тебя уважали».

Допустим, когда пишешь стихи, рассказ или письмо — тут ещё

есть время подумать, как будет правильнее. А когда говоришь? Неужели придётся то и дело запинаться да поправляться? Пока до конца фразы дойдёшь, уже и забудешь, что хотел сказать.

слух, так у Пушкина оказался врождённый слух на русский язык.

Его ухо точно могло определить, что в русском языке прекрасно, а что фальшиво и надуманно. Конечно, он прекрасно знал высокий книжный язык и по-французски говорил, как было принято. Но маленькому Александру (а вместе с ними и всем нам) повезло — к нему в няньки попала простая русская женщина Арина Родионовна, которая рассказывала ему сказки и пела народные песни. С тех пор на всю жизнь Александр Сергеевич полюбил точный и стественный язык простых людей.

он изучил теорию Ломоносова, но сделал всё в точности наоборот: взял и перемешал содержимое всех трёх шкатулочек со словами.

днём и ночью кот учёный
Всё ходит по цепи кругом;

Идёт направо — песнь заводит,
Налево — сказку говорит.
Там чудеса: там леший бродит,
Русалка на ветвях сидит…

стилям, ведь это один и тот же наш русский язык,

которым просто следует правильно пользоваться.

По каким же правилам Александр Сергеевич отбирал и соединял слова в языке? Ведь слов так много, как тут не ошибиться?

с французскими, английскими и прочими иноязычными словами? Несмотря на призывы

некоторых писателей полностью убрать из русского языка все иностранные слова и заменить их вновь придуманными, Александр Сергеевич решил, что искусственно ничего изобретать не надо и что некоторым словам-чужестранцам наш язык вполне готов дать приют. И поэт продолжал употреблять их в своих стихах. Правда, иногда в шутку правдывался пред читателями:
Но панталоны, фрак, жилет,
Всех этих слов на русском нет.

с высоким.
В народной речи он увидел простоту, выразительность и

юмор,
в книжном языке — величие и возвышенность.
Александр Сергеевич соединил язык аристократов* и простого народа.
В его произведениях ручейки разных стилей слились в один широкий поток — наш великий и могучий язык, ко всякому случаю подходящий:
и для прекрасных стихов, и для весёлой шутки, и для научного сочинения.