Лекция 2

Типы этических теорий в истории культуры.
2.1. Натуралистическо-прагматический тип этических

теорий. Либеральная форма биоэтики.
2.2. Идеалистически-деонтологический тип этики. Консервативная форма биоэтики.

процессе рассмотрения темы первой лекции, мы обнаружили, что четыре перечисленные

исторические формы биомедицинской этики логически связаны между собой, и образуют целостное явление - профессиональную этику медицинского сообщества.

сообщества и фундаментальной классической этикой?”
Действительно, с какой классической этической

теорией связаны такие новые “этические стандарты”, сопровождающие практику современной медицины — как “дарение органов”, “милосердное убийство”, “рациональное планирование семьи”, “искусственный отбор”, “медицинское прогнозирование”, “трупное донорство”, “репродуктивные права”? Не вступают ли эти новые стандарты в противоречие с классической этической традицией?

ислама, или иудаизма принять современную медицинскую практику генетической диагностики, искусственного

оплодотворения, трансплантации, реанимации? Совместимо ли традиционное этическое знание и современная биомедицинская деятельность?

дойти
До самой сути.
В работе, в поисках пути,
В сердечной смуте.
 
До сущности

протекших дней,
До их причины,
До оснований, до корней,
До сердцевины...” (Борис Пастернак. Соч. в пяти томах. Т.2,М.1989,с.72).

т.е. получить правильные решения на эти вопросы вряд ли возможно,

если мы не ответим на главный вопрос сегодняшней лекции, а именно: является ли биомедицинская этика неким узкоспециальным, самостоятельным, автономным, независящим ни от какого общекультурного контекста, образованием, или она представляет собой некое явление, которое тесными узами связано с культурой и жизнью общества и зависит от существующих классических традиций этического знания?

как мы ответим на него, зависит то, как мы будем

поступать в конкретных ситуациях, требующих выбора правильного действия. Выбор же правильного действия непосредственно зависит от правильного рассуждения. Но правильное рассуждение - это и есть объяснение, т.е. собственно “теория” в переводе с греческого. С полным основанием можно считать, что лекция “Теоретические основы биомедицинской этики”- главная в нашем курсе. Почему? Потому, что раскрытие “теоретических основ биомедицинской этики”, является для нас своеобразным “ключом” к решению сложных вопросов.

классическим этическим теориям, восприятие которых требует определенных интеллектуальных усилий. Помимо

этого уже одна только европейская культура, не говоря уже о мировой культуре в целом, представлена множеством учений, теорий и школ.

упростим задачу.
Во-первых, ограничим исходное “всемирное” множество учений пределами европейской культуры.

Во-вторых, поставим вопрос: можно ли полученное ”европейское” множество как-то систематизировать? Оказывается, есть два вопроса, ответы на которые могут разделить данное множество на два. При этом мы получаем не просто два образования, но два противоположных типа этических теорий. Логическое противостояние этих двух типов этических теорий принимало в истории культуры разные формы, да и сами они назывались по-разному.

связывался с этикой “натуралистической”, “прагматической”.
Что же это за вопросы, разделяющие

этическое знание?
Это вопрос о сущности человека и вопрос о природе законов человеческих взаимоотношений.

тип
этических теорий. Либеральная форма биоэтики.
Обратимся к ответам, которые

дают натуралистическо-прагматические теории. Прежде всего, мы должны перечислить эти теории. К натуралистическо-прагматическим теориям можно отнести цинизм и гедонизм в античности идеологов “естественности” человеческой природы, права, морали в Новое время (Т. Гоббс, Дж. Локк, Д.Юм), социал-дарвинизм, эволюционизм в этике 19 века (Ч.Дарвин, Г. Спенсер), прагматизм, утилитаризм (И.Бентам, Дж. Ст.Милль), социобиологизм (З.Фрейд, Ф.Ницше и др.) и социоцентризм (О.Конт, К Маркс, Э.Дюркгейм и др.) в современной этике.

собой, прежде всего совокупность потребностей. Сущность человека непосредственно связывается с

его естественными, как правило, биофизиологическими потребностями. Они же, точнее необходимость их удовлетворения, определяет содержание моральных принципов, и в итоге поступки и поведение человека. В рамках этой традиции отрицается существование вечных, неизменных и абсолютных моральных принципов и норм. Последние всегда относительны, вырастают из насущных потребностей и постоянно изменяются в процессе их удовлетворения. Неизменным остается только стремление человека к удовлетворению своих потребностей и чувство удовольствия, которым это удовлетворение сопровождается. Сумма существ, стремящихся к удовлетворению своих, как правило, растущих потребностей, образует специфическое сообщество индивидов, получившее в современной социологии название - “общество потребления”.

потребности, а потребности социальные, и прежде всего товарно-денежные. Экономико-финансовые отношения

рассматриваются как основные средства удовлетворения биофизических потребностей. Они составляют ближайший к поступку комплекс мотивов любой человеческой деятельности.

на экономическом фундаменте, на удовлетворении материальных потребностей и на финансовых

интересах. Именно они становятся критериями моральности поведения и наполняют содержание понятия “польза”. Понятие “благо” упрощается, освобождается от какого-либо сверхчувственного содержания, и наполняется единственно значимым смыслом, коим является экономическая польза.

что больные, люди с хроническими заболеваниями, пенсионеры, инвалиды, их содержание,

лечение, финансовое обеспечение - это экономическое бремя для здорового общества. Но, несмотря на эту “экономическую” логику теоретики эволюционизма и социоцентризма, в частности К. Маркс, ратует о справедливости и о любви к человеку.

его философии логика натуралистической, прагматической этики представлена наиболее последовательно и

непротиворечиво. Ф.Ницше не только прямо, но и откровенно скажет: “Больной — паразит общества”. Он предложит, непосредственно врачам конкретные меры, реализующие исходные принципы эволюционизма и прагматизма.

Больной — паразит общества. В известном состоянии неприлично продолжать жить.

Прозябание в трусливой зависимости от врачей и искусственных мер, после того как потерян смысл жизни, право на жизнь, должно бы вызывать глубокое презрение общества.

этики являются основаниями для современного либерального обоснования морально-этической “правомерности” эвтаназии,

экономической и демографической целесообразности “прогностического” контроля медицинской генетики за “здоровьем населения”, правомерности уничтожения жизни на эмбриональном уровне, просчитывания “цены” трансплантологического продления и завершения жизни по критериям “смерти мозга” и т.п.

стандартов” либерализма. К ним относятся: “моральность убийства”, “моральность отключения жизнеподдерживающей

аппаратуры” — эти понятия работают на уровне заголовков статей, фиксированных тем научных конференций; “достойно жить, достойно умереть” — лозунг сторонников эвтаназии; “смерть мозга” — не только медицинская, но и этическая санкция на исследование и использование человеческого биоматериала (европейская культура знакома с ситуациями, когда анатомо-физиологические понятия одновременно наполнялись и этическим смыслом, например, “сердечный” человек в христианской морали).

принятию этого стандарта благодаря архетипу горьковского “героя-Данко”, спасающего людей своим

вырванным, бьющимся, “горячим” сердцем.

нашей классификации тип этических учений. К нему относятся —

этическая доктрина иудаизма, конфуцианства, этические воззрения Гераклита, Сократа, Платона, вся христианская традиция, к которой относятся И.Кант, И.Г.Фихте, Р.Г. Лотце, В. Виндельбанд, Г. Риккерт, Э. Кассирер, Э. Гуссерль, М. Шелер, Н. Гартман, этические учения неотомистов, протестантская этика (Р. Бультман, П.Тиллих) и, наконец, русская религиозная философия, представленная в творчестве Ф. М. Достоевского, В.С.Соловьева, С.П.Франка, С.Н.Булгакова, Н.А.Бердяева, Н.О. Лосского, В.Н. Лосского, П.А.Флоренского, В.И.Несмелова и др.

иногда друг с другом трудно совместимы. Но их можно объединить

логически, представив как некую (вторую в нашей классификации) типологическую единицу. Почему? Потому, что в рамках идеалистической этики формируется ответ на вопрос, что такое человек, явно отличающийся от представленных выше ответов.
В рамках идеалистической этики человек понимается как существо, обладающее способностями. Причем эти способности даны ему не только для того, чтобы управлять потребностями, но и для того, чтобы становится лучше, т.е. нравственно совершенствоваться соответственно с нравственными ценностями и законами, которые являются не только законами человеческих отношений, но и законами бытия, т.е. законами по которым создан и существует мир.

человеческих отношений. Абсолютное значение нравственных ценностей и нравственного закона для

человека и общества заключается в том, что несоблюдение нравственного закона приведет в конце концов просто к вырождению общества, так же как разрыв позвоночного спинного мозга неизбежно приводит к параличу и гибели человека. В качестве примера жесткого действия этого закона может быть рассмотрена жизнь любого человека, аморальность которого сначала разрушает его нравственно и духовно, а затем, неизбежно и физически.

проблем является идеальная самодостаточная реальность нравственного закона.
Что это такое

- идеальная самодостаточность нравственного закона?
Данное суждение означает, что нравственный закон - это реальность, несводимая ни к человеческой природе, ни к практическому расчету, ни к экономической выгоде, ни к социальной целесообразности.
Напротив, именно нравственный закон задает направление и смысл не только нравственному поведению, но и человеческому существованию в целом. Различие в понимании сущности нравственного закона приводит к тому, что данный тип этических учений может быть назван идеалистическим, или деонтологическим, или религиозным.

Для европейской культуры христианское нравственное учение имело определяющее значение. Тысячелетиями

в европейской культуре существовала тесная и прочная связь религии, этики и медицины. Добротодеяние, как заданная христианством, смыслообразующая цель человеческого существования в мире, последовательно реализовывалась в конкретной практической деятельности милосердия и врачевания.

этики, обнаруживала эту связь.
На протяжении двадцати веков медицина и все,

что происходит с болеющим и страждущим человеком всегда было в центре внимания христианской этики. Предание и история свидетельствуют, что медицина была неотъемлемой частью христианской и, в частности, православной культуры.

Согласно Священному Преданию один из учеников Христа, апостол Лука, был

врачом. Врачевание — одна из профессий первых христиан, святых Космы и Дамиана (+284), великомученика Пантелеимона (+305). В истории Церкви немало примеров, когда священники и даже епископы занимались врачеванием не только духовных, но и телесных недугов. Напримкр, Епископ Варнава (Беляев). Основы искусства святости. Т. 2. Н. Новгород. 1996, c. 48.

Луку (Войно-Ясенецкого) - епископа и хирурга, автора известного труда “Очерки

гнойной хирургии”. Действительно, если телесная болезнь — это следствие греха, то не во имя ли его излечения приходит в мир и Сам Спаситель: “Не здоровые имеют нужду во враче, а больные... Ибо Я пришел призвать не праведников, а грешников к покаянию” (Мф. 9, 12-13). “Исцеляйте больных”, — поучает Христос своих учеников (Лк. 10, 9). Именно эта взаимозависимость духовно-нравственного и телесного исцеления превращает христианскую этику в важнейший фактор всей человеческой жизни.

Августин начинает свою “Исповедь”: “...Не знает покоя сердце наше, пока

не успокоится в Тебе”. Это “успокоение” есть ничто иное как в конце концов наступающее понимание того, что только следование Закону и Воле Божией привносит порядок и гармонизирует нашу жизнь. Августин Аврелий. Исповедь. М., Renaissance. 1991, с. 53.

и в “нравственном законе внутри нас”. Для Канта, например, этим

внутренним законом, т.е. высшей нравственной ценностью, является долг, подчинение которому и составляет собственно моральный поступок. Благодаря Канту слово деонтология (“деон” — долг, “логос” — закон, учение) становится синонимом нравственной философии. Только человек, и в этом его великое отличие от любой другой живой твари, по Канту, наделен способностью действовать не только по законам “естества”, но и по законам “долга”, т.е. в соответствии с нравственным законом, который гласит - поступай так, как ты хотел бы, чтобы поступали по отношению к тебе, или, не превращай другого человека в средство для реализации твоих эгоистических целей.

оно несовместимо и с профессиональной этикой врача. Мы помним, что

по Гиппократу профессионализм врача заключается в его умении подчинять свои интересы - интересам пациента.

каждому студенту РГМУ Гимне нашего университета. ( Гимн 2-го МОЛГМИ

им. Н.И.Пирогова - РГМУ): 
Избравши этот неспокойный путь,
Ты сам не станешь на судьбу ворчать.
И если ты надел халат, то будь
Достоин звания врача.
 
Пускай не спать придется до утра,
Но ты же - врач и ко всему привык.
Ты знаешь тяжесть человеческих утрат
И новой жизни самый первый крик.

понять беду других,
Свою беду умей держать в руках.
 
Тебя в любой

беде привыкли звать
И верить в помощь, что придет она.
Тебе дано о людях много знать
Но эта тайна лишь врачу дана.
 
В борьбе за жизнь пройдут твои года,
Как завещал нам Гиппократ.
Сгорая сам, свети другим всегда,
За свет не требуя наград.

МОЛГМИ им. Н.И.Пирогова – РГМУ, ныне врачом детским нейрохирургом, являя

удивительный пример понимания врачами того, что нравственная культура медика является принципиальной составляющей его профессионализма.

чревато изменением самой природы врачевания и появлением узкого специалиста “полу-врача”.

Об опасном явлении “полуученых” предупреждал еще в свое время Василий Великий в “Беседах на Шестоднев”. Писал об этом явлении - безнравственной науке или “полу-науке” - и Ф.М.Достоевский: ”....Полу-наука, самый страшный бич человечества, хуже мора, голода и войны, не известный до нынешнего столетия. Полу-наука - это деспот, каких еще не приходило до сих пор никогда. Деспот, имеющий своих жрецов и рабов, деспот, перед которым все преклонилось с любовью и с суеверием, до сих пор немыслимым, перед которым трепещет даже сама наука и постыдно потакает ему”. Именно в условиях распространения “полу-науки” или феномена безнравственной науки, таким значимым становится формирование в конце ХХ века этики науки и, в частности, биоэтики, выверенной нормами христианской морали. Василий Великий писал о слепнущих при свете дня “полуученых”, имеющих “глаза сов, ибо зрение совы, проникающее сквозь мрак ночи, поражается великолепием Света” ( Цит. по.: Мосс В. Православный подход к науке. — “Православная жизнь”, 1995, № 8, с. 25). Ф.М.Достоевский. Бесы. Собр.соч. в 10-ти томах.Т.7,М.1957,с. 266.

допустимого манипулирования жизнью и смертью человека.
Европейская современная консерва-тивная биоэтика представлена

“христианской биоэтикой” католицизма и протестантизма.

православного вероучения? В “Основах социальной концепции Русской Православной Церкви”, принятых

Юбилейным архиерейским Собором Русской Православной Церкви в 2000 году дан ответ на этот вопрос.

специальную концепцию “христианской биоэтики”. Создание подобной концепции предполагало бы, прежде

всего своеобразное “просеивание” современной медицинской практики через “сито” библейских законов и заповедей. Что неизбежно сбивало бы нас на путь суда и осуждения людей. Но согласно православной традиции Воля Божия не в том, чтобы судить человека по предписанным инструкциям, а в том, “чтобы человек был совершенным”. Существо христианства не должно подменяться формальным морализмом.

давал бы надежду на подобное прощение, а... преображение собственной природы

по образу Бога, достижение совершенства”. “Будьте совершенны как совершенен Отец ваш небесный” (Мф.5,48). Одно из проявлений совершенства Отца небесного в “ неизследной бездне” в Его милосердии, в Его человеколюбии. Нравственность Православия - это нравственность “человеколюбивого сердца”. Бердяев Н. Опыт философского оправдания христианства. — Несмелов В.И. Наука о человеке. Казань. 1994, с. 35.

богословии православия и в католицизма, что проявляется, например, в подходе

к проблеме искусственного аборта.

1994 году основополагающий принцип неприятия абортов определяется как - ”прямое

нарушение основополагающего права человеческого существа на жизнь” (Хартия работников здравоохранения. Ватикан-Москва. 1996,с.116). При этом заповедь ”не убий” рассматривается католическими теологами определяющим принципом. ”Нет исключений для этой заповеди! это “абсолютный ” завет в том смысле, что никакая власть не имеет права им пренебрегать. Эта заповедь актуальна для всех времен и для всех жизненных ситуаций”. (Свящ. Григорий Кашак, доктор богословия. Опасность аборта./ Семья и биоэтика. С.-Петербург.1998,с.48).

человеку, нарушившему заповеди.
Нельзя не согласиться с католиками, что оценка

аборта как нарушения ветхозаветной заповеди “не убий” — одно из оснований его христианского осуждения. Но для православной традиции характерно внимание к еще одному основанию. Св. Иоанн Златоуст пишет, что плодоизгнание “нечто хуже убийства”, так как здесь не умерщвляется рожденное, но самому рождению полагается препятствие”.
Что может быть “хуже убийства”? Очевидно то, что приводит к убийству, что является его основанием. Это — нарушение “первой и наибольшей заповеди” - заповеди Любви. Св. Иоанн Златоуст. Избранные творения. Издательский отдел МП. 1994, с. 790.

причине естества, как родители любят чад”; “ради тщеславия”; “из-за сребролюбия”;

“вследствие сластолюбия”. Из этих видов любви на второе место Максим Исповедник помещает любовь “по причине естества”. Аборт — это нарушение заповеди любви, причем в самой ее человечески-глубинной, ”естественной” сути — через убийство матери своего дитя. Даже животный мир, в сравнении с которым так часто прибегает натурализм, не знает аналогов подобного действия, свидетельствуя о его противоестественности.

из материнской утробы”, которая в христианской семантике является не просто

анатомическим термином. Смысл этого слова в христианской традиции, как полагает С. Аверинцев, чрезвычайно широк и значим: это и “милосердие”, и “милость”, и “жалость”, и “сострадание”, и “всепрощающая любовь”. С. Аверинцев считает, что символика “чревной” и “теплой” материнской любви особенно характерна для греко-славянского православия в отличии от смыслов этого понятия в античности, и сохраняется “в образе девственного материнства Богородицы” до сих пор. Аверинцев С.С. “EYEПЛАXNIA”. — ж-л “Альфа и Омега”, 1995, № 1/4, c. 19.

песнопений, в наименованиях явленных икон Божией Матери.

нравственности, первой заповедью которой является “заповедь любви”. Не случайно поэтому,

что нравственность в Православии — в первую очередь нравственность “сердца” (“блюдение сердца” и “сведение ума в сердце”). Для нее характерно длительное, устойчивое поведение, определяемое не столько советами, расчетами, планами и доводами, сколько естественными склонностями души — стыдом, жалостью, совестью, любовью, благоговением.

нравственных и духовных принципах:
“1) священном характере человеческой жизни, который должен

быть признан и сохранен от зачатия до могилы, и даже за нею;
2) освящающей любви Бога как первоистока и основы каждого человеческого отношения...;
3) на призыве к святости и к обожению: участию в божественной жизни, которая одна придает предельную, подлинную значимость человеческому существованию и служит воистину его предельным завершением. “(“Archpiest John Breck. Bioethcal Dilemmas and Orthodoxy”/ Syndesmos News,vol.XII,n.2,p.5).

в себе все четыре исторические модели: Гиппократа и Парацельса, деонтологическую

модель и биоэтику. Биомедицинское знание и практика сегодня, так же как и в предшествующих эпохах, неразрывно связано с этическим знанием, которое в пространстве европейской и российской культуры, неотделимо от христианских традиций. Пренебречь, или исказить, сознательно или бессознательно, связь медицины, этики и религии — это значит неизбежно исказить сущность и назначение каждого из этих жизненно важных способов человеческого существования.

и новы, а некоторые из них “зарождались” в недрах христианской

культуры. Так, например, на фреске XV века (собор святого Марка, Флоренция, Италия) изображена “трансплантологическая” операция - святые Косьма и Дамиан приживляют дьякону Юстиниану ноги недавно умершего человека. Первый известный науке опыт по искусственному оплодотворению был произведен в 1780 году в католическом монастыре аббатом Спаланцани. А основателем генетики стал австрийских монах Грегор Мендель.

биомедицинские технологии являются злом, а опасно забвение и не сохранение

чистоты того морального смысла, которым они были определены к существованию.
Старец Нектарий Оптинский учил: “Если вы будете жить и учиться так, чтобы ваша научность не портила нравственности, а нравственность — научности, то получится полный успех вашей жизни”. Сегодня мы говорим не только об успехе вашей жизни. Связь научности и нравственности — одно из условий существования и выживания современной цивилизации.
“О Боге, человеке и мире: из откровений святых отцов, старцев, учителей, наставников и духовных писателей Православной Церкви”. М. 1995, с. 19.

основу биомедицинской этики формируют основные типы этических теорий, в частности

натуралистическо-прагматический тип этических теорий как либеральная форма биоэтики и идеалистически-деонтологический тип этики как консервативная форма биоэтики.

находятся в тесной культурно-исторической зависимости.