МБУ Лебедянская централизованная библиотечная система Агрономовский филиал

«Из прошлого в настоящее»

«Летописцы народного подвига»
Номинация: «Прочти книгу о войне»

12+

нашумевших фильмах.
Война! Твой горький след –
И в книгах, что на

полках.

Н. Старшинов

что шатало Васкова, будто в доску пьяного. И ничего он

не видел, кроме этих четырех спин, и об одном только думал: успеть выстрелить, если сознание потеряет. А оно на последней паутинке висело, и боль такая во всем теле горела, что рычал он от боли той. Рычал и плакал: обессилел, видно, вконец.

он хорошо знает, какой это человек. Такой, за которым солдаты

идут в огонь и в воду, такой, чье мертвое тело, жертвуя жизнью, выносят из боя, такой, чьи приказания выполняют и после смерти. Такой, каким надо быть, чтобы вывести эту пушку и этих людей. Но и эти люди, которых он вывел, стоили своего командира. Он был таким, потому что шел с ними…

«Не бывать тому, чтобы нам порознь пропадать! Возьму его к

себе в дети». И сразу у меня на душе стало легко и как-то светло. Наклонился я к нему, тихонько спрашиваю: «Ванюшка, а ты знаешь, кто я такой?» Он и спросил, как выдохнул: «Кто?» Я ему и говорю так же тихо: «Я — твой отец».

– Пленных не знаем, куда девать. Зачем их брали? - Уничтожить

их к чертовой матери! Расстрелять, как собак! – зло, на чистейшем русском языке выпалил Сыроватко. Понайотов поежился. Попав на родимую землю, увидев, чего понатворили здесь оккупанты, украинцы, мирные эти хохлы, начали сатанеть. - Нельзя нам, – сказал Понайотов. – Нельзя нам бесчинствовать так же, как они бесчинствуют. Мы не убийцы. К тому же, видел я, один из пленных совсем мальчишка. Дурачок. Грех убивать глупого...

а там сторонкой  Удаляйся в березняк,  Провожай домой девчонку  Да целуй — не

будь дурак,  Налегке иди обратно,  Мать заждалася…  И вдруг —  Вдалеке возник невнятный,  Новый, ноющий, двукратный,  Через миг уже понятный  И томящий душу звук. 

дойти до Берлина, а я об одном загадывала -  дожить 

бы до  дня  рождения, чтобы  мне  исполнилось восемнадцать  лет.  Почему-то мне страшно  было умереть раньше,  не  дожить  даже до восемнадцати. Ходила я  в брюках, в пилотке, всегда оборванная, потому что всегда на коленках ползешь, да  еще под тяжестью  раненого. Не  верилось,  что  когда-нибудь можно будет встать и идти по земле, а не ползти. Это мечта была!..

с крутой горы, стремительно понесся вниз. Под самолетом переливался зелено-серыми

волнами необозримый, как море, лес… «И все-таки не плен!» – успел подумать летчик, когда близкие деревья, сливаясь в продольные полосы, неслись под крыльями самолета. Когда лес, как зверь, прыгнул на него, он инстинктивным движением выключил зажигание. Раздался скрежещущий треск, и все мгновенно исчезло, точно он вместе с машиной канул в темную густую воду.

с облегчением и любовью к этим людям, родственно и крепко

связанным с ним судьбою и кровью. - Вот оно, простое и великое, что есть на войне. Вот она, жизнь! Остались прекрасное звездное небо, осенний студеный воздух, дыхание Шуры, соленые остроты Деревянко, смех Бобкова и Цыгичко. И это движение под Млечным туманно шевелящимся Путем... И я... я сам не знаю, буду ли жить, буду ли, но люблю все, что осталось. люблю... Ведь человек рождается для любви, а не для ненависти!"

ориентируясь по звуку работавшего мотора. И все стояли на своих

местах, и он шел один, с трудом переставляя распухшие, обмороженные ноги. И вдруг немецкий лейтенант звонко и напряженно, как на параде, выкрикнул команду, и солдаты, щелкнув каблуками, четко вскинули оружие «на караул». И немецкий генерал, чуть помедлив, поднес руку к фуражке. А он, качаясь, медленно шел сквозь строй врагов, отдававших ему сейчас высшие воинские почести. Но он не видел этих почестей, а если бы и видел, ему было бы уже все равно. Он был выше всех мыслимых почестей, выше славы, выше жизни и выше смерти.

роковой ночи. Оказывается, пережить ночь было так трудно, что он

начал бояться. Он боялся примерзнуть к дороге, боялся уснуть или потерять сознание, боялся подстерегавшей каждое его движение боли в груди, боялся сильнее кашлянуть, чтобы не истечь кровью. На этой проклятой дороге его ждала масса опасностей, которые он должен был победить или избежать, обхитрить, чтобы дотянуть до утра.

учат героизму, стойкости, мужеству, отваге и верности своей Родине. Побуждают

читателя к глубоким размышлениям о значении событий минувшей войны для истории, для нашей сегодняшней жизни, для будущих поколений.