Суть конфликта в Антиохии по Гал 2,11-14

заставили ап. Павла начать апологию Евангелия, которое он проповедовал с

обоснования своего апостольства
В результате уже в самом начале послания ощущается не столько торжественность вероучительных формулировок (сравнимая с символом веры), сколько их полемическая заостренность
Павел Апостол, избранный не человеками и не через человека, но Иисусом Христом и Богом Отцем, воскресившим Его из мертвых... (1, 1).

характер (вновь, как и в случае с Посланиями к Коринфянам,

благодаря негативным явлениям в жизни раннехристианских общин, мы имеем ценнейшую историческую и биографическую информацию)
Павел упоминает о своем обращении, когда он принял Евангелие "не от человека, но через откровение Иисуса Христа" (1, 12), и о том, каким небезболезненным был его путь в Церковь и признание его благовестнических трудов со стороны столпов иерусалимской матери-церкви - Кифы (Петра) и Иакова (1, 18-2, 10)

время, чтобы в бывшем, как он сам себя называет, "гонителе"

Церкви, более ревностном, чем кто-либо другой из его сверстников, в этом "неумеренном ревнителе отеческих преданий" (Гал. 1, 13-14) признали не просто христианина, а такого вдохновенного благовестника, которого можно было бы именовать апостолом
Впрочем, Павел пишет, что когда в Иерусалиме услышали, что "гнавший их некогда ныне благовествует веру, которую прежде истреблял", то прославили Бога (1,23-24)

работал тот факт, что он не был свидетелем земного служения

Иисуса Христа. Поэтому Павел подчеркивает исключительность своего обращения: "не человеками и не через человека" (1, 1); "не от человека" (1, 12), а об Иисусе говорит не как о земном Учителе, а как о воскресшем (1, 1), т. е. прославленном Господе, Сыне Божием (1, 16)
Наконец, в-третьих, сама его проповедь, или, так сказать, Павлов "вариант" Благовестия, представлявшийся ему единственно возможным по отношению к язычникам, вызывал смущение и протест (и внутренний, духовно-психологический, и внешний) со стороны иудео-христиан, не говоря уже о неоднократных открытых попытках синагоги расправиться с ним
Сама мысль, что весть о Мессии может быть проповедана язычникам, вызывала религиозную ярость иудеев (см. Деян. 22, 21-23)

избавлялись от подобной неприязни к язычникам
Даже корифеи Церкви, тесно связанные

с иудео-христианской общиной Иерусалима, такие как Петр и Иаков, лишь после некоторых колебаний и собственных прозрений (см. Деян. 10, 10-28) приняли возможность Благовестия язычникам и признали в Павле младшего собрата по проповеди, причем такого, который и собирался посвятить себя просвещению язычников:
9 Узнав о благодати, данной мне, Иаков и Кифа и Иоанн, почитаемые столпами, подали мне и Варнаве руку общения, чтобы нам идти к язычникам, а им к обрезанным, только чтобы мы помнили нищих, что и старался я исполнять в точности (2, 9-10)

20), который, кстати, имеет в виду Павел, говоря о своем

посещении Иерусалима (Гал. 2, 1). Так Павел с самого начала встал на поприще, с которого уже никогда не сворачивал - поприще проповеди язычникам, стяжавшее ему в качестве прозвища наименование "апостола языков (т. е. язычников)" (см. Рим. 11, 13), почти равнозначного собственному имени
Сейчас нам трудно прочувствовать во всей остроте не столько даже богословские, сколько психологические трудности, которые Павлу приходилось преодолевать на новом поприще - проповеди язычникам
Это была проповедь людям совершенно новым с точки зрения многовековой Священной истории Израиля с его ожиданиями Мессии. Христос, в которого уверовали язычники, "на самом деле" был исполнением Писаний Израиля, а язычники выглядели как люди, не знавшие и не чувствовавшие этих Писаний как Слова, обращенного к их праотцам по плоти. Это было дело приобщения совершенно новой "небиблейской" аудитории к тем библейским ценностям, которые воспринимались иудеями как их достояние

их, "заработать", как их "заработал" и усвоил Израиль в результате

долгой и трудной истории от призвания Авраама через многочисленные странствия, испытания и пленения. И трудно было благочестивым иудеям смириться с мыслью, что кто-то, пришедший в одиннадцатый час, получит столь же щедро, не перенеся тягот Закона
Речь, впрочем, идет не столько о тяготах, сколько о том, что Закон - некая святыня, не чтить которую - кощунство, тем более что она связана с такими потом и кровью
Не будучи знакомы с особенностями иудейского религиозного Закона, мы все-таки вполне можем себе представить, насколько непримиримым, жестким и даже жестоким бывает любое религиозное или церковное общество, когда речь идет о традициях, "освященных временем", по отношению к тем, кто хочет войти в Церковь, но еще не уразумел смысла многочисленных традиций и обрядовых предписаний

апостол Петр, пытавшийся найти "разумный компромисс«
В этом-то его и

упрекает Павел:
1 Когда же Петр пришел в Антиохию, то я лично противостал ему, потому что он подвергался нареканию. Ибо, до прибытия некоторых от Иакова, ел вместе с язычниками; а когда те пришли, стал таиться и устраняться, опасаясь обрезанных. 13 Вместе с ним лицемери-ли и прочие Иудеи, так что даже Варнава был увлечен их лицемерием. Но когда я увидел, что они не прямо поступают по истине Евангельской, то сказал Петру при всех: если ты, будучи Иудеем, живешь по-язычески, а не по-иудейски, то для чего язычников принуждаешь жить по-иудейски? (2, 11-14).
Вспомнив об этих событиях, ап. Павел переходит уже к непосредственному изложению своего учения об оправдании человека

жил по язычески, общался и сидел за одним столом с

язычниками, а после прихода иудео-христиан он стал сторониться язычников и вынуждать жить их по Закону