Тема: Новые онтологии: человеческое и нечеловеческое

связанную с человеком (внутреннюю или внешнюю), а математика создает теоретические

модели для этого изучения, поэтому она может быть построена аксиоматически, а естественные науки – нет.

которую можно распространить на всякие объясняющие модели, вообще напрямую следует,

что любая «схваченная» нами в познании реальность уже является проинтерпретированной, и мы никогда не можем выйти к непроинтерпретированной реальности. Отличие науки от других форм познания только в «строгости» этой интерпретации, в сложности и предсказуемости тех результатов, которые могут быть достигнуты ее посредством.

Три концепции истины:
Корреспондентная – истинно то, что соответствует реальности;
Когерентная – истинно то, что соответствует общей совокупности наших знаний (не противоречит им);
Прагматическая – истинно то, что дает при применение ожидаемый результат.

убеждения людей (peculiar system of convincing), и первоначальной задачей Латура

было исследовать, как появилась эта причудливая система и в чем ее основные характеристики. Латур часто подчеркивает, что мощь науки — по сравнению, скажем, со снизившимся влиянием религии — следствие ее способности убеждать по-другому. Поэтому, например, заявленной задачей книги «Пастеризация Франции» было посмотреть, как все жители Европы постепенно поверили горстке пастеровцев, утверждавших, что существуют некие малые существа, сильно влияющие на наши жизни, которых пастеровцы называли в соответствии с их размером, — микробы» (О. Хархордин). Причем убедить нужно не только других ученых, но и широкую ненаучную общественность.

Бруно Латур (1947-…)

Основные аспекты практики научного убеждения:
«Во-первых, для убедительности научного утверждения важно нарастание реальности утверждаемого факта. Согласно Латуру, можно говорить о постепенно растущей степени выказанности (и потому — доказанности) научного факта, о градациях возрастания его претензий на реальность. Чем больше людей в него верят, тем более он реален…
Во-вторых, в процессе научного убеждения выказывание истины во многом опирается на видимость, очевидность происходящего. Лаборатория — это инструмент для того, чтобы сделать невидимых агентов видимыми, причем главный элемент здесь — записывающее устройство» (О. Хархордин)

исследуемых феноменов и предлагаемых объяснений;
простота суждений;
неравенство шансов убеждающих и тех,

кто будет оспаривать заявления убеждающих;
личность убеждающего;
риторика научных текстов.

Специфику классической европейского мышление эпохи модерна Б. Латур видит в разделении объектов исследования (природы и общества), которые начали рассматриваться как самостоятельные самодовлеющие реальности, в то время как на самом деле их элементы составляют взаимодействующее единство, влияют друг на друга. Данное разделение существовало только в воображении самих ученых, так как реальное взаимодействие продолжалось, порождая целую совокупность гибридов природного и социального, которая росла до тех пор, пока на них уже стало невозможно не обращать внимание.

но, с другой стороны, она является результатом деятельности общества, а

поэтому является гибридом. Мы создали ее, но она относится к природной реальности.

является не результатом нехватки наших знаний, а онтологической характеристикой самой

реальности.

Теория относительности показала, что многие устойчивые физические параметры классической физики являются переменными, представление процессов зависят от выбора системы отсчета, а геометрия пространства определяется гравитацией.

Между этими двумя теориями тоже существует несогласованность. Некоторые ученые считают, что высокоточные эксперименты выполненные 2012 - 2015 г., которые доказали нелокальность мира для квантово-запутанных частиц, представляют серьезную угрозу специальной теории относительности Эйнштейна.

оснований математики. В результате произошло сложилось два альтернативных подхода к

построению теории множеств: аксиоматический и интуитивистский. Это стало толчком раскола среди математиков и возникновения отдельных течений, по разному пытающихся объяснить основания этой науки:
логицизм – основания математики должны быть выведены из логики (Любую математическую теорему в аксиоматической системе можно рассматривать как некоторое утверждение о логическом следовании. Остается только все встречающиеся в таких утверждениях константы определить через логические термины);
интуитивизм – математические суждения оцениваются с точки зрения «интуитивной» убедительности;

формализм - не претендовал на построение единой для всей математики формальной теории, наподобие теории множеств или теории типов. В отличие от интуиционизма, формализм не отказывался от построения теорий с «сомнительными» с точки зрения интуиции основаниями, лишь бы в них правила вывода теорем были строго обоснованы. Формалисты полагали, что математика должна изучать как можно больше формальных систем;
аксиоматизм – решение противоречий путем подбора аксиом, которые сделают систему математики непротиворечивой.

к лучшему;
Осознание неподконтрольности человеку продуктов и результатов собственной деятельности;
Осознание условности

всех общественных идеологий, в том числе и научно фундированных.
Все это накладывается на внутренние противоречия в самой системе научного знания.

В результате наука начинает трактоваться инструментально, что тесно связано с господством философии корреляционизма.

Корреляционизмом некоторые современные философы называют традицию посткантовской философии, которая представляет собой «идею, согласно которой мы всегда имели доступ только к корреляции между мышлением и бытием, и один термин никогда не рассматривался в отрыве от другого».
Критики корреляционизма рассматривают его как форму антропоцентризма и пытаются найти такую онтологию, которая бы не давала человеческому мышлению и бытию приоритет перед нечеловеческим.

феномену доисторического, того, что существовало до возникновения человека или, вообще,

до живых существ. Доисторическое не может коррелировать с субъектом, так как никакого субъекта тогда не было, во всяком случае человеческого субъекта. Таким образом, необходимой составляющей реальности является Великое внешнее (Абсолютное), выход к которому возможен посредством математизируемых свойств объекта и научных суждений.

основание для метафизики. Объекты бывают реальные и чувственные. Реальные существуют

сами по себе и не вступают во взаимодействие. Взаимодействовать могут только чувственные объекты, причем на это способны все они, а не только человек. Харман пишет, что объекты неисчерпаемы. Полицейский поглощает банан, низводя этот фрукт до подручного бытия, также как это делает обезьяна, или паразит, который заражает его, или даже ветер, когда срывает этот банан с дерева. Тем не менее, бытие-банана есть его подлинная реальность, которая не сводится к каком-либо отношению к человеку или к любой другой сущности.

Грэм Харман (1968-…)

что все компоненты таких структур (будь то люди, артефакты, животные

и др.) образуют сеть отношений, которые могут быть описаны в одних и тех же терминах. Акторно-сетевая теория может быть охарактеризована как подход «материально-семиотический». Он стремится нанести на одну и ту же карту такие отношения, которые являются и «материальными» (между вещами) и «семиотическими» (между понятиями). Например, взаимодействия в банке включают в себя как людей, так и их идеи, и компьютеры. Вместе они образуют единую сеть.

скрытый европоцентризм. Они описывают реальность, в которой исключительное положение занимает

стандартный белый мужчина, а все остальные (женщин, коренных народов, животных и геологических объектов) подвергались дискриминации, это поражало реальность, в которой эта дискриминация осуществлялась на практике. Феминистские и постколониальные теории начали разрушение этого стандарта. Современные постгуманистические теории дают опыт бытия Другого, которые подрывают традиционный подход, отчего возникает вопрос, какая онтология приходит на смену прежней. Общую схему исследований постчеловеческого состояния должны задавать постгуманитарные науки, основывающиеся на сложном взаимодействии человека с не-человеческими агентами. Онтологической реальностью выступает мир природы как целое (делезианское прочтение Спинозы), отказ от бинарных оппозиций.

на свете, в том числе и материя, опосредовано языком. В

этом выражается глубокое недоверие к материи, удержание ее на расстоянии, изображение ее пассивной, неизменной, безмолвной, нуждающейся во внешней вспомогательной силе вроде культуры или истории. Репрезентационализм, метафизический индивидуализм и гуманизм работают рука об руку, поддерживая это мировоззрение. Они настолько контролируют современный образ мыслей, что даже наиболее согласованные усилия выйти из-под гнета этих антропоцентристских сил не увенчались успехом. Переформативное понимание языковых практик противопоставляется такой (репрезентативной) позиции. В этом случае мышление, наблюдение и теоретизирование понимались как части мира, в котором мы существуем, и как практики взаимодействия с ним, а не как нечто стоящее над миром и опосредующее нас мир.

миф?

и всё во вселенной. Жизнь случайна и не имеет божественного

значения (хотя и является несомненно важной для живого).
2. Тем не менее, многие живые существа наделяют мироздание смыслом. Но этот смысл никак не вписан в сущности сами по себе.
3. Всякая жизнь завершится и будет уничтожена. К примеру, наше солнце в конце концов расширится и всю жизнь и культуру ждёт огненный конец. Маловероятно, что межзвездное путешествие станет реальным или возможным при безбрежности космоса, и потому вся чувствующая жизнь и артефакты культуры исчезнут, когда это случится.
4. Жизни после смерти нет ни в каком значимом смысле (да, черви используют наши тела в пищу для поддержания своей жизни, но это уже не мы). Когда вы мертвы, вы просто мертвы и это всё (хотя, возможно, правы трансгуманисты и мы разработаем компьютерные технологии способные обеспечивать перезагрузку личности и т.о. устанавливать материалистическое бессмертие; мне это сомнительно, но кто знает?)
5. Бытие бесцельно (в аристотелевском, платоническом или христианском смысле), так же как нет цели или задачи у истории. Все эсхатологии притворны. С учетом сказанного, когда органические и технологические сущности возникают в природе, то это проявляется в порождении целей и задач для самих себя.
6. У бытия нет плана, а всё это - лишь анархия и случайность.
7. Нет сверхъестественной причинности любого рода, как и никакого подлинно мистического опыта (например, астрологии или слияния с тотальностью сущего), поэтому всё, что утверждает глубокие смыслы, сверхъестественные причины, цели и проч. должно вызывать презрение и отвергаться.

«мистический опыт». Просто причиной этого является не то, что они

думают, а совершенно обычные природные/неврологические события («единение всего», которое некоторые эпилептики описывают после припадка, объясняется тем, что их нейроны в значительной степени активизируются одновременно). Потому буддистская медитация является неплохой психо-неврологической терапией.
9. Сторонники темной онтологии ощущают изумление, страх и уважение к вещам как раз потому, что всё случайно и бессмысленно и потому невозместимо. В этом не ничего «духовного», если не злоупотреблять языком, и, конечно, духовность часто притупляет нашу способность удивляться таким вещам, как существование жизни вопреки её невероятности, поскольку предполагает наличие творца за всеми этими сущностями.
10. Ничто не имеет места в бытии, что не имеет физического или материального субстрата. Нет никакой магии.
11. Нет особенной мудрости древних. Просто они владели различными техниками воздействия на сознание людей.
12. Древние греки вовсе не находились на гребне успеха три последних столетия своей истории в науках, социальной и политической мысли, математике, искусстве и т.д. Хайдеггерианское и герменевтическое благоговение перед до-сократиками, Платоном и Аристотелем т.о. нелепо и близоруко. Греки должны быть достойными нас, а не наоборот.
13. Всё существует по природе, включая культуру.
14. Никакой Бог нас не спасёт.
15. Очень похоже, что мы сидим прямо у сцены, где разворачивается завершение этой особенной главы эволюционной истории, поскольку совсем не ясно, как мы может ответить на кризис климатических изменений.

тексты подобны сборникам комических историй, которые снабжают полезными историями из

жизни и идеалами, то нам бы лучше было сделать свой выбор из великой литературы, чем дурно написанные и неупорядоченные священные тексты, пробуждающие суеверную не-материалистическую жестокость и невежество.
17. Никогда не появится прогрессивной формы духовности, поскольку всякая дискуссия о божественном всегда оборачивается оправданием для различных форм подавления (так фундаменталисты использовали высказывания о Боге Хоукинга и Эйнштейна для своих собственных целей). В результате, «умеренные верующие» часто гораздо хуже, чем фундаменталисты, поскольку именно они наполняют эту динамику энергией.
18. Будет циничным сказать, что люди одурманены и вынуждены верить во всё это, а мы должны их политически использовать. Люди, о которых мы это говорим, также ощущают, что дело обстоит так, как мы думаем.
19. Наихудшие злоупотребления в истории происходят из уверенности, что мы действуем во имя стремления к исторической цели или загробной жизни. Когда из сознания уходит неотвратимость смерти, тогда появляется оправдание самому ужасному надруганию над жизнью – ведь этот мир совершенно не важен, и когда мы говорим, что у истории есть цель, мы оправдываем любые действия в настоящем для достижения этой цели.
20. У нас нет ничего кроме этого мира.
21. Люди – особый тип животных среди других животных, но не являются кульминацией бытия или существования.
22. Когнитивные способности людей имеют биологические корни или основания.

выживания во враждебном мире, населенном другими хищниками, и для воспроизводства.

Однако, вышло так, что наша нервная система способна к само-развертыванию такими способами, которые выходят за пределы исходных эволюционных устремлений.
24. Наши познавательные системы эволюционировали не ради познания мира или репрезентации того каков он есть; поэтому мы должны постоянно заниматься критикой в структуре наших практик производства знания, чтобы застраховаться от недостатков наших когнитивных структур.
25. У сознания нет особого понимания ни того как действует тело, в котором оно возникло, ни понимания причин своих когнитивных и аффективных состояний. Как следствие, к свидетельствам, получаемым в результате самоанализа, следует относиться с осторожностью.
26. Располагая фактом, что всякий разум имеет неврологический субстрат, мы уже не можем говорить в обобщенных или родовых понятиях о человеческом разуме, поскольку неврологические структуры различаются у представителей нашего вида.
27. Никакая философия не может игнорировать или выносить за скобки данные наук и оставаться легитимной. Некоторая базовая научная компетентность необходима для плодотворной философской работы. Подобным образом, базовая компетентность в данных этнографии, лингвистики, социологии и психологии также необходима для философской работы.

всякой другой дисциплины, и никакая другая дисциплина не нуждается в

легитимации со стороны философии. Каждая дисциплина разрабатывает собственные эпистемологические критерии и протоколы в зависимости от собственных исследований. Конечно, если философия может разворачивать критику этих протоколов, и, поступая так, оказывает услугу, другие дисциплины не нуждаются в философской эпистемологической активности. Действительно, философские эпистемологии часто являются препятствием для исследований в иных дисциплинах, поскольку философ редко сознаёт специфичность проблем и методологий, актуальных и применяемых в этих дисциплинах и потому подходит к ним с весьма искаженным пониманием структуры знания, присущего этим наукам.
29. Всё существующее есть результат возникновения или развития.
30. Религии являются не верованиями, а политическими институциями, которые различными способами влияют на власть и организуют людей во всём мире. Как следствие, дискуссии о религии в перспективе веры и является ли эта вера правильной, часто упускают тот факт, что религии есть социологические сущности.
31. Теология редко привносит что-то в наше понимание религии а часто замутняет взгляд представляя рационализированную версию распространенной веры и религии. Утверждения теологов редко отражают то, во что верят люди. Как следствие, о религии можно больше узнать от этнографов и социологов религии, чем от теолога, который обычно выступает «Государственным Мудрецом» (Делез) даже в своих наиболее прогрессивных аспектах.
32. Не существует религии, которая не обращается к сверхъестественному. Те теологи, которые пытаются убедить нас, что религия имеет дело только со смыслами и символами, сами не понимают о чем говорят.

природы, это структура внутри природы. Культура – это еще одна

эко-система среди прочих.
34. Природа не находится в гармонии и к гармонии не стремится, хотя гармоничные состояния иногда возникают на короткий период времени.
36. Мир пронизан антагонизмами и всегда будет так.
37. В эко-системах и сообществах отсутствует единственная причина для любого частного события, но скорее все события «сверхдетерминированы» или являются результатом множества причин.
38. Всё пребывает в состоянии непрерывного распада. По этой причине необходимы труд, энергия и действия, чтобы упорядоченное существование сохраняло устойчивость во времени.
39. Мироздание безразлично в отношении нас, наших страданий, того, как мы проживаем свои жизни, и продолжаем ли мы существовать. Тем не менее, мы не безразличны друг другу.
40. Если нашу планету однажды навестят пришельцы, то они не будут приятными и они не будут добрыми. «Звездные войны» не документальный фильм.
41. Молекулярная биология дискредитировала витализм во всех его вариантах.