Женщины на фронтах Великой отечественной войны

ведьм»
3. Война. Боевой путь
4. Состав полка
5. Потери

пoд личную oтвeтcтвeннocть cтapшeгo лeйтeнaнтa гocбeзoпacнocти Mapины Pacкoвoй был ocнoвaн

46 гвapдeйcкий нoчнoй бoмбapдиpoвoчный жeнcкий aвиaциoнный пoлк, кoтopый в будущeм oкpecтили «Hoчными вeдьмaми».
Марина Раскова — основательница женского авиаполка.
В 1941 году Марине Расковой было 29 лет.

в Красной армии времен Великой Отечественной войны. Всего было три

авиационных полка, в которых летали женщины: истребительный, тяжелых бомбардировщиков и легких бомбардировщиков. Два первых полка были смешанными, и только последний, в котором летали на легком бомбардировщике По-2, был исключительно женским. Летчики и штурманы, командиры и комиссары, прибористы и электрики, техники и вооруженцы, писари и штабные работники — все это были женщины. И вся, даже самая тяжелая работа делалась женскими руками. Ни у кого из пополнения не было опыта ночных полетов, поэтому летали под куполом, создававшим имитацию темноты. Вскоре полк перевели в Краснодар, и ночные ведьмы стали летать над Кавказом. Мужчин в полку не было, так что «женский дух» проявлялся во всем: в опрятности формы одежды, чистоте и уюте общежития, культуре проведения досуга, отсутствии грубых и нецензурных слов, в десятках других мелочей. А что касалось боевой работы…
НАШ ПОЛК ПОСЫЛАЛИ НА ВЫПОЛНЕНИЕ САМЫХ СЛОЖНЫХ ЗАДАЧ, МЫ ЛЕТАЛИ ДО ПОЛНОГО ФИЗИЧЕСКОГО ИЗНЕМОЖЕНИЯ. БЫЛИ СЛУЧАИ, КОГДА ЭКИПАЖИ ОТ УСТАЛОСТИ НЕ МОГЛИ ВЫЙТИ ИЗ КАБИНЫ, И ИМ ПРИХОДИЛОСЬ ПОМОГАТЬ

цели в ближайшем тылу или на передовой противника, сбросить бомбы

и вернуться домой. За одну летнюю ночь успевали сделать 5 — 6 боевых вылетов, зимой — 10 — 12. Работать приходилось и в кинжальных лучах немецких прожекторов, и при сильном артобстреле», — вспоминала Евдокия Рачкевич.

Поликарпова, или По-2. Численность боевых машин возросла за пару лет

с 20-ти до 45-ти. Этот самолет создавался изначально совсем не для боев, а для учений. В нем не было даже отсека для авиабомб (снаряды подвешивались под «брюхо» самолета на специальные бомбодержатели»). Максимальная скорость, которую могла развить такая машина, — 120 км/ч. При таком скромном вооружении девушки показывали чудеса пилотирования. Это при том, что каждый По-2 нес на себе груз большого бомбардировщика, нередко до 200 кг за раз. Летчицы воевали только по ночам. Причем, за одну ночь совершали по нескольку вылетов, наводя ужас на позиции врага. Девушки не имели на борту парашютов, являясь буквально смертницами. В случае попадания снаряда в самолет им оставалось только героически погибнуть. Места, отведенные по технологии под парашюты, летчицы загружали бомбами. Еще 20 кг вооружения было серьезным подспорьем в бою. До 1944 года эти учебные самолеты не были оснащены пулеметами. Управлять ими мог как пилот, так и штурман, поэтому если первый погибал, его напарник мог привести боевую машину на аэродром.

биплан с двумя открытыми кабинами, расположенными одна за другой, и

двойным управлением — для лётчика и штурмана. (До войны на этих машинах лётчики проходили обучение). Без радиосвязи и бронеспинок, способных защитить экипаж от пуль, с маломощным мотором, который мог развивать максимальную скорость 120 км/час. На самолёте не было бомбового отсека, бомбы привешивались в бомбодержатели прямо под плоскости самолёта. Не было прицелов, мы создали их сами и назвали ППР (проще пареной репы). Количество бомбового груза менялось от 100 до 300 кг. В среднем мы брали 150—200 кг. Но за ночь самолёт успевал сделать несколько вылетов, и суммарная бомбовая нагрузка была сравнима с нагрузкой большого бомбардировщика. Пулемёты на самолётах также появились только в 1944 году. До этого единственным вооружением на борту были пистолеты ТТ» — вспоминали летчицы. В современном языке фанерный бомбардировщик По-2 можно было бы назвать самолетом-невидимкой. Ночью его, на низкой высоте и бреющем полете, немецкие радары не могли засечь. Немецкие истребители боялись прижиматься слишком близко к земле, и часто именно это спасало жизни летчицам. Вот почему девушки из полка ночных бомбардировщиков получили такое зловещее прозвище — ночные ведьмы. Зато если По-2 попадал в луч прожектора, сбить его не составляло труда.

23 672 боевых вылета. Перерывы между вылетами составляли 5—8 минут,

порой за ночь экипаж совершал по 6—8 вылетов летом и 10—12 зимой.
Всего самолёты находились в воздухе 28 676 часов (1191 полных суток).
Лётчицами было сброшено более 3 тысяч тонн бомб, 26 000 зажигательных снарядов. Полк уничтожил и повредил 17 переправ, 9 железнодорожных эшелонов, 2 железнодорожные станции, 26 складов, 12 цистерн с горючим, 176 автомобилей, 86 огневых точек, 11 прожекторов.
Было вызвано 811 пожаров и 1092 взрыва большой мощности.
Также, было сброшено 155 мешков с боеприпасами и продовольствием окружённым советским войскам.
До середины 1944 года экипажи полка летали без парашютов, предпочитая взять с собой лишние 20 кг бомб. Но после тяжелых потерь пришлось подружиться с белым куполом. Пошли на это не очень-то охотно — парашют сковывал движения, к утру от лямок ныли плечи и спина.
Если не было ночных полетов, то днем девушки играли в шахматы, писали письма родным, читали или, собравшись в кружок, пели. А еще вышивали «болгарским крестом». Иногда девушки устраивали вечера самодеятельности, на которые приглашали авиаторов соседнего полка, которые тоже летали по ночам на «тихоходах».

лётчиц демобилизовано.
Боевые потери полка составили 32 человека. Несмотря на

то, что лётчицы гибли за линией фронта, ни одна из них не считается пропавшей без вести. После войны комиссар полка Евдокия Яковлевна Рачкевич на деньги, собранные всем полком, объездила все места, где гибли самолёты, и разыскала могилы всех погибших.

куда и прибыл 27 мая. Тогда его численность составляла 115

человек — большинство в возрасте от 17 до 22 лет.
За годы войны 24 военнослужащим полка было присвоено звание Героя Советского Союза.
Звания Герой Республики Казахстан удостоилась одна лётчица: Гвардии ст. лейтенант Доспанова Хиуаз — более 300 боевых вылетов.
ЕСЛИ БЫ МОЖНО БЫЛО СОБРАТЬ ЦВЕТЫ ВСЕГО МИРА И ПОЛОЖИТЬ ИХ К ВАШИМ НОГАМ, ТО ДАЖЕ ЭТИМ МЫ НЕ СМОГЛИ БЫ ВЫРАЗИТЬ СВОЁ ВОСХИЩЕНИЕ СОВЕТСКИМИ ЛЁТЧИЦАМИ!
— писали французские бойцы полка «Нормандия-Неман».

Несмотря на то, что лётчицы гибли за линией фронта, ни

одна из них не считается пропавшей без вести.
ПОСЛЕ ВОЙНЫ КОМИССАР ПОЛКА ЕВДОКИЯ ЯКОВЛЕВНА РАЧКЕВИЧ НА ДЕНЬГИ, СОБРАННЫЕ ВСЕМ ПОЛКОМ, ОБЪЕЗДИЛА ВСЕ МЕСТА, ГДЕ ГИБЛИ САМОЛЁТЫ, И РАЗЫСКАЛА МОГИЛЫ ВСЕХ ПОГИБШИХ
Самым трагичным в истории полка стала ночь на 1 августа 1943 года, когда было потеряно сразу четыре самолёта. Немецкое командование, раздражённое постоянными ночными бомбёжками, перебросило на участок действий полка группу ночных истребителей. Это стало полной неожиданностью для советских лётчиц, которые не сразу поняли почему бездействует вражеская зенитная артиллерия, но один за другим загораются самолёты. Когда пришло понимание, что против них выпустили ночные истребители Messerschmitt Bf.110, полёты были прекращены, но до этого немецкий лётчик-ас, только утром ставший кавалером Рыцарского креста Железного креста Йозеф Коциок успел сжечь в воздухе вместе с экипажами три советских бомбардировщика, на которых не было парашютов.

В ту ночь погибли: Анна Высоцкая со штурманом Галиной Докутович,

Евгения Крутова со штурманом Еленой Саликовой, Валентина Полунина с штурманом Глафирой Кашириной, Софья Рогова со штурманом Евгенией Сухоруковой.
Однако помимо боевых, были и иные потери. Так, 22 августа 1943 года в госпитале от туберкулёза умерла начальник связи полка Валентина Ступина. А 10 апреля 1943 года уже на аэродроме один самолёт, садясь в темноте, сел прямо на другой, только что приземлившийся. В итоге лётчицы Полина Макагон и Лида Свистунова погибли сразу, Юлия Пашкова скончалась от полученных ранений в госпитале. В живых осталась только одна лётчица — Хиуаз Доспанова, которая получила тяжелейшие травмы — у неё были перебиты ноги, однако после нескольких месяцев госпиталей девушка вернулась в строй, хотя из-за неправильно сросшихся костей, она стала инвалидом 2-й группы.
Также погибали экипажи ещё и до отправки на фронт, в катастрофах во время обучения.

Нежданно-негаданно наваливается облачность, прижимая самолет к земле, вернее к горам,

приходится лететь в ущельях или над разновысокими вершинами. Тут каждый незначительный поворот, малейшее снижение грозит катастрофой, к тому же вблизи горных склонов возникают восходящие и нисходящие потоки воздуха, которые властно подхватывают машину. В таких случаях от летчика требуются недюжинные хладнокровие и мастерство, чтобы удержаться на нужной высоте…

восемь-девять часов подряд. После трех-четырех вылетов глаза закрывались сами собой.

Пока штурман ходила на КП докладывать о полете, летчица несколько минут спала в кабине, а вооруженцы тем временем подвешивали бомбы, механики заправляли самолет бензином и маслом. Возвращалась штурман, и летчица просыпалась…
«Ночи-максимум» доставались нам огромным напряжением физических и душевных сил, и когда занимался рассвет, мы, еле передвигая ноги, шли в столовую, мечтая скорее позавтракать и заснуть. За завтраком нам давали немного вина, которое полагалось летчикам после боевой работы. Но все равно сон был тревожным — снились прожектора и зенитки, у некоторых держалась стойкая бессонница…»