рубцов

деревне Загорье Смоленской губернии, в большой многодетной семье крестьянина кузнеца.

Учился в сельской школе в Ляхове, недалеко от Загорья.

судьбой. Он знал грамоту, любил петь песни, часто читал стихи

наизусть
 Это был человек суровый и строгий.

Мать будущего поэта, Мария Митрофановна, тоже родом из крестьянской семьи. Это была грамотная женщина, впечатлительная и очень чуткая.

М. Лермонтова, Н. Некрасова, А. К. Толстого, И. Никитина, сказки Ершова.
Первое

стихотворение самого Александра было гневным обличением мальчишек, разорителей птичьих гнёзд.

Твардовский

Отец

Мать

средней школе, находившейся в г.Ельне, продолжить обучение не смог из-за

материальных трудностей.

С 1924 года начинает посылать небольшие заметки в редакции смоленских газет. Это были первые, еще ученические опыты о комсомольских субботниках, о злоупотреблении властей.

к самоанализу и к чёткой программе жизни.

1925 – 1927 годы

можно считать годами формирования раннего Твардовского. Его заметки и стихи всё чаще появлялись в газетах. В конце 1927 года Твардовский уже участвовал в работе съезда пролетарских писателей в Смоленске и побывал в Москве.

в походе Красной Армии в Западную Белоруссию. В 1939г. началась

советско-финская война зимой в качестве корреспондента военной газеты участвовал в войне с Финляндией.

коллективом авторов создали героя Васю Теркина, любимого многими литературный герой

военных лет. Это был удачливый и веселый боец, всегда побеждающий врагов. Герой этот напоминал персонажей комиксов или серий карикатур.

История создания поэмы «Василий Тёркин»

в стихах о неунывающем солдате "Васе Теркине". Как известно, герой

прежних книг Твардовского (прежде всего знаменитой в советские годы поэмы "Страна Муравия") – крестьянин, мечтающий о счастье на родной земле, и крестьянская, деревенская тема была для Твардовского главной. Финская война, на которой был корреспондентом Твардовский, открыла ему новый пласт жизни, целый новый мир: "Мне открылся новый, необычайно суровый и вместе с тем очень человеческий, дружный и радостный мир.

Я рад, что он стал доступен и понятен мне. Красную Армию я полюбил так, как до сих пор любил только деревню, колхозы. И, между прочим, очень много схожего. Мне кажется, что армия будет второй моей темой на всю жизнь", – писал поэт2. Наверное, точнее было бы сказать, что Твардовскому, хорошо знающему беды и заботы русского крестьянина, по-новому открылся во время войны все тот же русский крестьянин, русский характер, русский человек, но в его новой ипостаси: не хлебопашца и кормильца, а защитника Отечества, как не раз уже бывало в русской истории.
Именно в этом заключался секрет будущей удачи поэта.

которой – Вася Теркин – был участником прошедшей войны. Предполагалось,

что летом 1941(!) года поэма будет завершена.

Поэма создавалась в течение всей войны, следовала за ее ходом, сочетая в себе, казалось бы, несочетающиеся качества: оперативность, и в то же время высочайшую художественность. Первые главы были опубликованы летом 1942 года, после тяжелого и длительного (казалось, бесконечного) отступления наших войск к Волге и Северному Кавказу, в тяжелейшее, непредсказуемое для дальнейшего хода войны время.

Все были охвачены тревогой: что дальше; удастся ли остановить немцев? Вряд ли тогда было "до литературы", "до поэзии". Но, надо думать, было в книге Твардовского то, что нашло отклик практически у каждого. Поэма сразу же стала знаменитой (как это ни удивительно – задолго до своего завершения), газеты с главами поэмы, как свидетельствуют очевидцы, с нетерпением ожидались читателями, передавались из рук в руки.

близ Красной Пахры Московской области. Похоро­нен на Новодевичьем кладбище в

Москве. На свежую могилу поэта из пакета была высыпана земля, привезенная с отчего Смоленского края. Юрий Пашков прочитал стихи, выразившие глубокую скорбь смолян по случаю кон­чины великого поэта двадцатого века, знаме­нитого земляка. В них были такие строки:

Его земля, где знал он каждый взгорок,
Земля отца и Теркина - бойца,
Она лежит, как памяти просторы,
Которой нет ни края, ни конца
Когда мы, над могильной ямой стоя,
Достали землю, то она была
Тяжелой, потеплевшею, сырою,
Как будто вся слезами изошла