Слайд 10 Где-то на болотах кричали журавли. Перед восходом солнца крик их был
так гулок, что казалось, будто птицы кружатся над коньком избы.
В который раз поддаваясь обману, я вскакивал с кровати, отдергивал надувавшуюся внутрь избы занавеску, забытую хозяевами, и выглядывал из высокого, словно леток скворечника, окна.
Говорили, что журавли прилетели на гороховое поле - совсем близко. Но я их так ни разу и не видел. Кричали они все - таки на болотах. Лесное эхо подхватывало их клич, и он, усиленный и многократно отраженный гулкой органной звучностью сосновых стволов, окружавших болото, метался над топью. Крик этот не был резок или тороплив, его нельзя было назвать и трубным кличем. В нем было что-то глубинное, как в сильном женском меццо-сопрано, - какой-то русалочий полувопль, таинственный и печальный, невольно уносящий воображение в мир полузабытых сказок детства.