СТАНОВЛЕНИЕ НОВОЙ ЛИТЕРАТУРЫ В ЕГИПТЕ И СИРИИ (Х I Х – начало ХХ века)

века)

культурного упадка, переживаемого всей Османской империей, в составе которой они

находились уже три столетия. Однако, начало XIX века пробудило страны арабского Востока от спячки. В результате вовлечения их в орбиту влияния капиталистической Европы начинается процесс европеизации арабского мира. Этот процесс предполагает не слепое подражание Европе, а своеобразный синтез культурных традиций – сочетание восточной и западной культур. Это выражается с одной стороны в стремлении к возрождению и переосмыслению старинного арабского наследия и использованию его для нужд современности, с другой – в необходимости усвоения достижений европейской цивилизации, науки, литературы, европейских норм общественно-политической жизни. Этот период культурного подъема арабских стран в XIX – начале ХХ века можно назвать просветительской эпохой. У арабов он обычно называется «ан-Нахда», что означает «подъем», «движение вперед», «возрождение».

.

Для Египта начало подъема обычно датируется экспедицией Наполеона (1798-1801 гг.), которая, дав египтянам реально почувствовать угрозу европейской колонизации, в то же время впервые столкнула их с европейской культурой – познакомила с достижениями современной техники, с книгопечатанием, прессой, библиотекой-читальней и т.п., заставила их ощутить собственную отсталость и необходимость ее преодоления. В хронике египетского историка Абд ар-Рахмана аль-Джабарти (1754-1822), свидетеля французского присутствия в Египте, многие плоды европейской цивилизации описываются с интонациями восхищения и преклонения.

фактической независимости Египта от Османской империи, Мухаммед Али мечтал о

создании сильного централизованного государства и с этой целью предпринял ряд экономических, военных и административных реформ, способствовавших подъему хозяйства Египта и подготовивших почву для будущего развития капиталистических отношений в стране. Преобразования затронули и культурную жизнь: появляются первые светские школы, общеобразовательные и специальные, организованные по европейскому образцу, с учителями-иностранцами, по преимуществу французами и англичанами; практикуется командирование молодых египтян во Францию для обучения различным специальностям. В 1821 г. была организована первая правительственная типография в Булаке, предназначенная для издания в первую очередь учебной и научно-технической литературы, а в 1835 г. была создана Школа языков, занимавшаяся подготовкой переводчиков и самими переводами.

Двойственную роль в этом процессе играет знаменитый каирский мусульманский университет аль-Азхар. Оплот консерватизма, препятствие всему новому в области социальных преобразований, науки, языка, аль-Азхар являлся в то же время хранителем научных и литературных традиций классической эпохи, соками которых питалось арабское культурное возрождение. Характерно, что имена большинства ранних египетских просветителей связаны именно с аль-Азхаром. Среди известных азхариотов того времени, проявлявших интерес к европейской культуре, – поэты Хасан аль-Аттар (1766-1835) и Исмаил аль-Хашшаб (ум. 1815), историк Абд ар-Рахман аль-Джабарти.

европейского влияния, в числе которых - Рифа‘а Рафи‘ ат-Тахтави (1801-1873),

шейх-наставник первой группы студентов, посланных в 1926 г. Мухаммедом Али во Францию, и впоследствии директор и организатор всей работы каирской Школы языков, один из первых египетских переводчиков французской художественной литературы и автор очень интересных записок о Париже под названием «Извлечение чистого золота в описании Парижа» (Тахлис аль-ибриз фи талхис Бариз, 1834). Сам ат-Тахтави придавал этому сочинению очень большое значение, утверждая, что оно должно «пробудить все народы ислама от спячки». В этом сочинении ат-Тахтави подробно излагает свои путевые впечатления, сравнивая быт европейцев с бытом египтян (не в пользу последнего). Ярко и красочно, приводя подходящие к случаю цитаты из средневековых арабских поэтов, описывает он улицы и парки Парижа, гулянья, балы, дамские моды и т.п., слегка иронизируя по поводу парижских нравов. Очень много внимания уделяет ат-Тахтави театру и сценическому искусству, в котором его привлекает не только внешняя сторона, но и воспитательное значение представлений. Поражает его также технический прогресс и активность европейцев в этой области; с большим уважением говорит он о французских ученых – своих учителях, хвалит европейскую систему образования.

Ат-Тахтави и страница из его книги

Примечателен диапазон интересов ат-Тахтави, отраженный в названиях разделов книги: «Нравы жителей Парижа», «Доходы Парижа и его ремесла», «Забота о здоровье», «О религии жителей Парижа», «Об изучении основ грамматики французского языка», «О прогрессе жителей Парижа в науках» и т.п. Внедряя новое в сознание соотечественников, ат-Тахтави одновременно формулирует основные положения просветительской идеологии: обновление путем приобретения современных знаний и совершенствование собственных традиций при сохранении уважения к ним. Порой используя метод компиляции чужих высказываний, он благоразумно утверждает свою точку зрения в некоторых щекотливых вопросах (например, в вопросе об округлости Земли) исключительно чужими словами.

движения складывалось несколько по-иному, чем в Египте, благодаря старинным торговым

и культурным связям сирийских городов с Европой. Эти связи затрагивали главным образом христиан, в первую очередь – маронитов, составлявших здесь, особенно в Ливане, немалый процент населения. Католическая церковь стремилась распространить свое влияние среди сирийцев. Проводимые ею с этой целью просветительские мероприятия (организация школ, приглашение молодых маронитов на учебу в Рим и Париж, открытие в Риме в 1584 г. Маронитской коллегии) создавали в Сирии определенный слой образованных людей и играли объективно положительную роль в ее культурном развитии. Так, первая арабская типография (в которой печатались, правда, только религиозные книги) здесь была основана почти на целое столетие раньше, чем в Египте. Наиболее тесные связи с Европой поддерживались в северной Сирии (Халеб) и в Ливане (Бейрут).

Бейрут в XIX веке

Ибрахим-паша на короткий срок завоевал Сирию для Египта и начал

вводить там различные прогрессивные нововведения, в том числе свободу вероисповедания, туда устремились христианские миссионеры с Запада. Наибольшую активность проявляли французские иезуиты и американские протестанты, избравшие центром своей пропаганды Бейрут. Особенно ревностно в первой половине XIX века действовали американцы, основавшие, помимо множества миссионерских начальных школ, свою типографию и высшее учебное заведение – Сирийскую протестантскую коллегию, преобразованную впоследствии в Американский университет. С середины XIX века усиливается французская пропаганда. По всей Сирии протягивается сеть школ, соперничающих с американскими; в Бейруте строится духовная семинария и светский колледж, на основе которых в дальнейшем был создан Католический университет Св. Иосифа со своей типографией. И те, и другие миссионеры выпустили много учебной литературы, способствовали переводческой и просветительской деятельности. Миссионерские учебные заведения формировали среди сирийцев представление о европейской и американской литературе, о современном состоянии науки; обучение иностранным языкам позволяло знакомиться с произведениями европейской философской и политической мысли.

Сирийская протестантская коллегия

Католический университет Св. Иосифа

американских миссионеров организовала в 1847 г. просветительское общество – «Сирийское

общество по овладению науками и искусствами» (Джам‘ыйя сурийя ли-ктисаб аль-‘улюм ва-ль-фунун). Цель общества, как было сказано в его уставе, состояла «во-первых, в познании его членами наук и искусств путем дискуссии, переписки, устных выступлений и сообщений; во-вторых, в сборе книг и документов, как печатных, так и рукописных, особенно на арабском языке, в соответствии с интересами общества; в-третьих, в пробуждении всеобщего стремления к приобретению знаний и пользы, свободных от влияния спорных вопросов религии, обычаев и доктрин, которые не имеют отношения к обществу».

Видным членом этого просветительского общества был Насыф аль-Йазыджи (1800-1871), секретарь ливанского эмира Башира II. Отпрыск известного христианского рода и великий знаток арабо-мусульманского средневекового наследия, аль-Йазыджи оставил несколько стихотворных диванов в старинной манере, содержащих и полные неумеренных гипербол касыды, и элегии с назидательными сентенциями, превратившимися в пословицы, и хитроумные хронограммы. В течение долгих лет он трудился над комментарием к дивану крупнейшего поэта арабского средневековья – аль-Мутанабби (Х в.). Кроме того он стал автором сборника макам «Слияние двух морей» (Маджма‘ аль-бахрейн, 1856), составленного по строго классическому образцу и повторяющего в сюжетах традиционные мотивы аль-Хамадани и аль-Харири. Как писал сам автор, цель он ставил перед собой чисто просветительскую, причем достаточно узкую: дать читателю как можно больше всяких полезных познаний по арабской филологии, особенно в области лексики, «при соблюдении нравственной пристойности и чистоты выражений и мыслей». Следуя средневековой традиции, аль-Йазыджи составил стихотворную грамматику арабского классического языка, которой дал вычурное «бедуинское» название – «Брюхо осла» (Джауф аль-фара).

Насыф аль-Йазыджи

произведениях находили отражение связи арабского Востока с Европой, процесс восприятия

европейской культуры – прежде всего доводимые до последних событий исторические хроники и произведения жанра «рихля», описывающие путешествия в европейские страны. Большой интерес представляют описания путешествий, не все из которых увидели свет, как это случилось, например, с описанием России Мухаммеда ат-Тантави (1810-1861), азхарского шейха, приглашенного для преподавания арабского языка в Петербург. Его сочинение, помимо описания самого путешествия, содержит краткую историю России и очерк «Обычаи русских», где, кроме чисто бытовых моментов, немалое внимание уделяется и русской культуре, о которой говорится с интересом и симпатией. В содержании, композиции и стиле сочинения ат-Тантави много общего с «Описанием Парижа» ат-Тахтави – это тот же тип просветительской рихля, написанной прозой с многочисленными вставками стихов, принадлежащих самому автору и поэтам арабского средневековья.

В числе авторов путевых заметок выделяется ливанец Ахмед Фарис аш-Шидйак (1804-1887), поэт, публицист, журналист и филолог, много сделавший и для возрождения классического наследия, и для становления новой литературы. Пребывание его в Париже отразилось в самом крупном его произведении «Шаг за шагом вслед за Фарйаком» (Сак аля сак фи-ма хува Фарйак, 1855). В противоположность парижским запискам ат-Тахтави, сочинение Шидйака содержит прежде всего описание быта и обыденной жизни Парижа; духовная культура Европы интересует его гораздо меньше. Автор сравнивает европейский быт с восточным, критикуя и французские, и арабские обычаи. «Шаг за шагом» - не просто запись путевых впечатлений автора, а уже попытка создания романа-путешествия с вымышленным героем и вымышленными же похождениями, порой весьма пикантного характера. Перу аш-Шидйака принадлежит также «Описание Мальты» (1866) и множество статей, опубликованных в издававшейся им в Стамбуле с 1869 г. газете «аль-Джаваиб».

Мухаммед ат-Тантави

А.Ф. аш-Шидйак

(1863-1879), в Египте продолжался экономический подъем. Развивалось товарно-денежное хозяйство, укреплялись

ростки капиталистических отношений, расширялись сферы европеизации. Исмаил ассигновал большие средства на народное образование: при нем было открыто более 4,5 тысяч школ, в том числе школы для девочек. В 1873 г. была создана высшая школа «Учебный дом наук» (Дар аль-улюм би-ль-мадарис), в которой, кроме богословских наук, преподавались и науки светские. В 1870 г. была основана Египетская национальная библиотека, получившая название Хедивской; к открытию Суэцкого канала построен Каирский оперный театр; великолепно оборудован Булакский музей древностей, организованный еще при хедиве Саиде. Исмаил прилагал большие усилия для того, чтобы страна стала окончательно независимой от Турции, но одновременно Египет все больше и больше оказывался в кабале у французского и английского капитала.

Каирский оперный театр

Хедив Исмаил

середины 70-х годов, европейские державы начинают открыто вмешиваться во внутренние

дела Египта. Это вызывает недовольство широких слоев населения, поддерживаемое частью мусульманского духовенства. Освободительное движение в 1879-82 гг. возглавили офицеры-патриоты под предводительством Ахмеда Ораби-паши, которые при преемнике низложенного хедива Исмаила – Тауфике – заняли руководящие посты в правительстве; они провели ряд преобразований, направленных на укрепление буржуазно-парламентских порядков, и добивались прекращения иностранного вмешательства. Феодально-помещичьи круги, испуганные новой политикой и беспомощностью хедива перед ней, поддержали европейских колонизаторов; в июле 1882 г. патриотические силы были разгромлены, и Египет был оккупирован английскими войсками.

В сирийских провинциях с середины века европейский капитал также расширяет сферы своего влияния, что ведет к ухудшению положения крестьян, разорению мелких хозяйств. Воцарившийся при Абдул-Хамиде II (1876-1908) режим султанского самодержавия (зулюм) тормозил экономическое и культурное развитие Сирии, оставляя при этом возможность для проникновения туда иностранного капитала. Политическая реакция и трудные экономические условия повлекли за собой и усиленную эмиграцию из страны – в Египет, в Северную и Южную Америку, в Европу. Многие сирийские прогрессивные писатели и публицисты второй половины ХIХ – начала ХХ вв. жили и работали в Египте.

Ораби-паша

Суэцкий канал

и Египте. Первая из таких концепций возникла, под несомненным влиянием

французской просветительской мысли, в среде более европеизированной сирийской интеллигенции. В основе ее лежало представление об особой роли разума и науки в жизни общества и неприятие всего, что препятствует реализации свободы человеческой личности, в первую очередь – осуждение политического деспотизма. Отдельные положения этой концепции вырабатывались и высказывались в докладах и статьях Сирийского просветительского общества.

Наиболее последовательное выражение эта концепция нашла в сочинениях Франсиса Марраша (1836-1873). Сын коммерсанта из Халеба, он изучал медицину в Париже, много занимался самообразованием и был хорошо знаком с европейской естественнонаучной и философской мыслью. Он известен как лирический поэт, чье творчество напоминает арабские средневековые «зухдийят» и пессимистические стихи европейских романтиков. В своем «Путешествии в Париж» (Рихлят Барис, 1867), продолжающем традицию просветительских «рихля», он много внимания уделяет историческим памятникам французской столицы; Париж для него – средоточие духовной культуры мира. Общественно-политические воззрения Марраша изложены в его философских повестях «Чаща права» (Габат аль-хакк, 1866) и «Жемчуг раковины» (Дурр ас-садаф) и в эссе «Взгляд на нынешнее положение» (Машхад аль-ахваль), изданном посмертно в 1883 г.

Выдающуюся роль в просветительском движении сыграл Бутрус аль-Бустани (1819-1883), лексикограф, публицист, педагог и переводчик, основавший в Бейруте в 1863 г. первую национальную среднюю школу межконфессионального типа. Обладавший обширными познаниями как в области арабского средневекового культурного наследия, так и в современной ему культуре стран Запада, аль-Бустани стал создателем первого арабского толкового словаря современного типа (аль-Мухит, 1867-70), в котором отсутствовали арабские архаизмы, давно вышедшие из употребления, но впервые были даны иностранные слова, вошедшие к тому времени в арабский язык. Он также занимался составлением первой арабской национальной энциклопедии (Даʾират аль-маʿариф), первые тома которой были опубликованы в 1876-1882 гг.

было связано с движением за реформу ислама (так называемый «модернизм

в исламе» или «мусульманская реформация»), наложившим своеобразный отпечаток на характер египетского просветительства. Основоположники этого движения Джамаль ад-Дин аль-Афгани (1839-1897) и Мухаммед Абдо (1849-1905) утверждали, что для успешной борьбы против европейской колонизации мусульманские народы должны объединиться в независимый Халифат. Это объединение, по их мнению, было возможно только при условии широкого просвещения народных масс в духе истинного ислама, очищенного от всех многовековых искажений. Ислам, учили они, есть единственная в мире религия, обращенная к разуму, поэтому она дает возможность для развития всех естественных способностей человека и годится для всех времен и народов. Реформисты – иногда достаточно наивно – по-новому толковали Коран, доказывая, что в нем содержатся намеки на все современные научные открытия, на политические социальные преобразования, направленные на ликвидацию феодальных порядков; лозунги ислама использовались и в национально-освободительной борьбе. При этом новая мусульманская просветительская идеология, подобно предшествующей ей концепции сирийских просветителей-христиан, складывалась (не всегда осознанно) в значительной степени под влиянием европейской общественной мысли, в первую очередь – взглядов французского Просвещения. Однако в «мусульманском модернизме» основная установка была не на восприятие европейской культуры, а на возрождение лучших традиций своего прошлого, на оживление арабского культурного наследия. Мухаммед Абдо проявил себя не только как теоретик реформации ислама, но и как практик: возглавляя в последние годы своей жизни административный совет аль-Азхара и занимая должность верховного муфтия Египта, он предпринял ряд шагов по секуляризации некоторых религиозных норм и введению в программу религиозного образования светских дисциплин.

Джамаль ад-Дин аль-Афгани

Мухаммед Абдо

расцвет которой в XIX веке пришелся на 60-е – первую

половину 80-х годов. Особенное оживление журналистики имело место в Египте в конце 70-х – начале 80-х годов, в период подъема национального движения. Одна за другой здесь появляются газеты, активно выступающие против иностранного вмешательства во внутренние дела страны и критикующие деятельность египетского правительства. Век таких изданий обычно недолог, но они передают друг другу эстафету борьбы, группируя вокруг себя наиболее активных борцов за независимость и реформы. Среди них выделяются публицисты: Адиб Исхак (1856-1885), эмигрант из Сирии, впитавший, по определению И.Ю. Крачковского, «жар и огонь французской публицистики», патриот, выступавший за независимость арабского мира и от Османской империи, и от Европы; Абдаллах ан-Недим (1845-1896), активный участник движения Ораби-паши и противник европейского влияния, автор острых политических памфлетов, в которых он часто применял разговорный язык; Йа‘куб Санну‘ (1839-1912), редактор первой арабской иллюстрированной сатирической газеты «Абу Наззара зарка» (Человек в синих очках), создававшейся также на разговорном языке и пропагандировавшей в массах идеи Джамаль ад-Дина аль-Афгани. В 1878 году Йа‘куб Санну‘ был выслан хедивом Исмаилом из Египта и продолжил издание своей популярной газеты в Париже.

Йа‘куб Санну‘ и номера его газеты

военный-аристократ, видный деятель движения Ораби-паши. Прекрасный знаток арабской классической поэзии,

в раннем периоде он сочиняет стихи в традиционных жанрах: «васф» (описание) и «хамаса» (воспевание воинской доблести). С конца же 70-х годов, в период активного участия аль-Баруди в освободительном движении, основным направлением его творчества становится политическая лирика: он скорбит о бедственном положении Египта, требует реформ, парламентского строя и прямо призывает к восстанию.

В середине 70-х годов XIX века гражданские и патриотические темы, питавшие публицистику, входят и в поэзию традиционного плана, внося в нее струю обновления. Поэты, разделяющие взгляды просветителей, связанные с освободительным движением, все чаще стремятся отказаться от бездумных формальных ухищрений, унаследованных от эпохи упадка, обращаясь к традициям поэтов древности и неоклассического периода (IX-XI вв.), заимствуя их твердость, серьезность, мужественное красноречие и звучность.

В Сирии к поэтам нового направления можно отнести Ибрахима аль-Йазыджи (1847-1906), сына известного просветителя Насыфа аль-Йазыджи. Это первый поэт, в чьих стихах отчетливо отразились идеи арабского, а не исламского патриотизма. Героическая торжественность содержания его касыд вполне гармонировала с традиционной поэтической формой. Ибрахим аль-Йазыджи обращается к своим соотечественникам, напоминая им о былом величии исконно арабских земель – Хиджаза, Йемена, Сирии и Ирака – и пророчит им великое будущее. В одной из касыд, ходившей в тайных списках, он прямо призывает к восстанию против турецкого ига. Ибрахим аль-Йазыджи занимался также издательско-публицистической деятельностью, сначала в Бейруте, затем в Каире, составил словарь арабских синонимов, завершил комментарий к дивану аль-Мутанабби, начатый его отцом.

Махмуд Сами аль-Баруди

Ибрахим аль-Йазыджи

Али Мубарак (1823-1893), основатель «Дар аль-улюм» и Национальной библиотеки, автор

ряда учебников для военных школ и фундаментального историко-географического труда о Египте. Герои его четырехтомного романа «Алям ад-Дин» (1882), написанного частично ритмизованной прозой, – египетский ученый шейх, именем которого назван роман, его сын и англичанин-востоковед – совершают путешествие из Каира в Париж. Роман состоит из 135 дорожных «бесед»: англичанин знакомит спутников с достижениями европейской цивилизации, а шейх – с культурой и обычаями Востока; попутно они рассуждают и о различных явлениях природы, растениях, животных и т.п. Не столь живой и занимательный, как подлинные путешествия, «Алям ад-Дин» дает читателю множество полезных сведений.

Возникновение новых направлений в прозе также связано с просветительством, ставившим во главу угла воспитательную функцию литературы. 70-е годы – время рождения арабского романа, нравоучительного и исторического. Появление его связано с европеизированной средой сирийских литераторов.

Основоположником обоих упомянутых жанров стал Селим аль-Бустани (1848-1884), член Сирийского просветительского общества, редактор бейрутского журнала «аль-Джинан», в котором он в 1870-84 гг. напечатал три исторических романа: «Зенобия» (1871), «Будур» (1872), «Любовь во времена завоевания Сирии» (аль-Хийам фи футух аш-Шам, 1874) и шесть романов, посвященных современным социальным проблемам: «Любовь в садах Сирии» (аль-Хийам фи джинан аш-Шам, 1870), «Асма» (1873), «Дочь нынешнего века» (Бинт аль-ʿаср, 1875), «Фатина» (1877), «Сельма» (1878-79), «Самийа» (1882-84). Главной своей задачей аль-Бустани считал улучшение общественной нравственности. В романах на современные темы он проповедует морально-этические нормы, основанные на принципах гуманности, свободы, равенства, справедливости и разума. При этом он идет не от реальной жизни к образу, а от поучения к сюжету, так что сюжеты его романов всегда являются откровенной иллюстрацией какого-либо важного нравственного тезиса.

Али Мубарак

Журнал «аль-Джинан»

оживляется национально-освободительное движение. Египетские националисты, отражавшие взгляды молодой национальной буржуазии,

выдвигают два основных требования: прекратить британскую оккупацию страны и установить конституционный режим. В начале ХХ века подъем национально-освободительного движения намечается и в Сирии. Первоначально сирийские патриоты поддерживают младотурок, но впоследствии, разочаровавшись в их политике, создают самостоятельные националистические общества, а в 1912 году основывают свою партию, требующую автономии арабских провинций Османской империи. Рост национального самосознания и развитие освободительного движения оказывают существенное влияние на характер публицистики и прессы тех лет. В газетах и журналах затрагиваются вопросы внутренней жизни арабских стран, выдвигаются требования конституции, демократических свобод, женской эмансипации, включая образования для женщин.

Левое крыло «мусульман-реформистов» последовательно поддерживает борьбу за освобождение и демократические преобразования, давая ей теоретическое обоснование. Так, сирийский шейх Абд ар-Рахман аль-Кавакиби (1849-1902) в своих известных трудах «Природа деспотизма» (Табаи‘ аль-истибдад, 1901) и «Мать городов» (Умм аль-кура, 1902) связывает религиозно-реформистские идеи с борьбой против тирании и деспотизма, за свободу, равенство и просвещение.

Египетский юрист Касем Амин (1865-1908), получивший образование во Франции, публикует свои сочинения «Освобождение женщины» (Тахрир аль-марʾа, 1899) и «Новая женщина» (аль-Марʾа аль-джадида, 1901), излагающие подробную программу освобождения мусульманской женщины на основе «модернистского» толкования Корана. Униженное положение женщины в семье автор считает причиной неправильного воспитания молодого поколения, ведущего к упадку нации. Сочинения Касема Амина вызвали такую яростную полемику в обществе, какой не вызывала еще ни одна политическая проблема.

Абд ар-Рахман аль-Кавакиби

Касем Амин

идея создания университета. Средства собирались по подписке, и открывшийся в

1908 г. университет (ныне Каирский) получил название Национального (аль-джами‘а аль-ахлиййя); только в 1925 году он стал государственным. Первым ректором университета был назначен Ахмед Лутфи ас-Саййид, пользовавшийся в интеллектуальных кругах большим авторитетом . Политический деятель, издатель, публицист, переводчик с французского языка трудов Аристотеля, Ахмед Лутфи ас-Саййид не занимался литературным творчеством, но его идеи просвещенного секуляризма и патриотизма принесли ему звание «учителя поколения». Он создал египетскую культурную школу в виде своих многочисленных учеников; через возглавляемую им газету «аль-Джарида» прошли Мухаммед Хусейн Хайкаль, Абд ар-Рахман Шукри, Мухаммед ас-Сиба‘и, Таха Хусейн, Ибрахим аль-Мазини, Аббас аль-Аккад, Мустафа Абд ар-Разик, Салама Муса, Мелек Хифни Насыф – словом, большинство тех, кто принадлежал к поколению «обновителей» египетской литературы.

Каирский университет и церемония его открытия

его последователей особенно выделяется «эмир поэтов» Ахмед Шауки (1868-1932), которого

арабы считают величайшим поэтом нового и новейшего времени. На первом этапе своего творчества (до Первой мировой войны) аристократ Шауки – придворный поэт хедива Аббаса II, умелый панегирист, откликающийся в газетах на все важные государственные события, и в то же время – изящный куртуазный лирик. Под влиянием идей национального и мусульманского возрождения он продолжает начатую аль-Баруди линию патриотической поэзии в старинном торжественном духе, создавая панегирики в честь пророка Мухаммеда и воспевая былую славу Египта. Особенно знаменита его так называемая «фараонская» касыда, в которой восставший из гроба Тутанхамон скорбит о современном положении Египта. В 1915 году английские власти высылают поэта из страны в наказание за гневные стихи, направленные против британского протектората.

Современник Шауки – «поэт Нила» (Мухаммед) Хафиз Ибрахим (1870-1932) с самого начала своего творчества был близок к кругу передовых общественных деятелей. Наряду с лирикой, традиционными элегиями и патриотическими касыдами о величии Древнего Египта М.Х. Ибрахим печатает в газетах свои стихи – политические речи: он возмущается англо-французским договором 1904 года о разделе сфер влияния на арабском Востоке, обличает английский произвол, призывает молодежь к борьбе за освобождение Египта, требует социальных реформ. Имевший репутацию сторонника египетского национализма, поэт, тем не менее, написал несколько панегириков турецкому султану. Стихи М.Х. Ибрахима, не столь блестящие и отточенные по форме, как у Шауки, отличаются большей искренностью, музыкальностью и простотой. Перу М.Х. Ибрахима принадлежит также написанный в форме макам плутовской роман «Ночи Сатыха» (Лайали Сатых, 1906), герой которого занимает критическую позицию по отношению к египетской действительности.

романтического направления, испытывающего влияние европейского романтизма, в первую очередь –

французского. Основоположником романтической школы, расцвет которой приходится на 20-30-е годы ХХ века, считается ливанец Халиль Мутран (1872-1949), почти всю жизнь проживший в Египте. Для его творчества характерны свободолюбивые мотивы, особенно чувствуются бунтарский дух и гуманистическая направленность; даже пирамиды, воспеваемые аль-Баруди и Шауки как свидетельство могущества египетской нации, для Мутрана лишь символ бесчеловечной тирании фараонов. Его касыды на исторические темы, несколько напоминающие европейские романтические баллады, звучат гневным предупреждением тиранам современности.

В лирике Мутрана слышны живые интонации, он стремится запечатлеть все тончайшие душевные настроения, причем особую роль здесь играет впервые вошедший в новую арабскую поэзию лирический пейзаж. Мутран еще не пытается сломать традиционную форму стиха: он сохраняет старые ритмы, придерживается монорима, очень редко употребляя даже классическую строфическую форму – мувашшах. В то же время он старается уйти от застывших стилистических канонов и большое внимание уделяет композиции стихотворения, стремясь к тому, чтобы оно представляло собой органическое целое, а не распадалось на законченные самостоятельные строки, как это бывало обычно у старых поэтов и их последователей. Халиль Мутран получил известность и как переводчик на арабский язык драм Шекспира («Отелло», «Гамлет», «Венецианский купец» и др.). Современники называли Мутрана «поэтом двух стран» (шаʿир аль-кутрайн), имея в виду его родной Ливан и Египет.

Халиль Мутран (внизу в центре) в кругу коллег

этого жанра был ливанский эмигрант в Египте Джирджи Зейдан (1861-1914),

основатель знаменитого журнала «аль-Хиляль». Автор множества исторических, географических, филологических и историко-литературных трудов, Зейдан создал целую серию (более 20) романов, посвященных самым острым моментам в истории арабов от начала распространения ислама до младотурецкой революции 1908 года. Подобно аль-Бустани, Зейдан стремится соединить в своих романах познавательно-назидательный элемент с развлекательным. Он вводит в исторический сюжет, на манер Вальтера Скотта, вымышленных героев и обязательную любовную интригу. В своем творчестве Зейдан преследует в первую очередь воспитательные цели. Его романы служат умственному воспитанию, ибо содержат большое количество исторических сведений, в которых автор стремится быть предельно точным и беспристрастным, чтобы обогатить своих читателей достоверными знаниями. Но не менее важна для него и цель нравственного воспитания, которому служит ярко выраженная назидательная направленность как исторических, так и любовных сюжетов.

В романах Зейдана постоянно происходит борьба добра и зла: силы добра олицетворяют высокую нравственность, гуманизм, благородные общественные идеалы, разум и просвещенность, силы зла – безнравственность, деспотизм, корыстолюбие, узость духовных интересов, суеверие. Изображение характеров у Зейдана подчинено законам просветительской литературы: это не столько живые люди, сколько воплощение определенной суммы положительных или отрицательных качеств, иллюстрация тех или иных нравственных принципов. Романы Зейдана пользовались огромной популярностью, и не только на арабском Востоке: они переводились на хинди, персидский и азербайджанский языки. Такой популярности способствовали простой язык, занимательные сюжеты и актуальность содержания, ибо исторические коллизии в его романах всегда были спроецированы в современность под углом воззрений арабского просветительства. Несколько поколений современных арабских писателей были с детства воспитаны на романах Зейдана.

современники, тоже ливанские эмигранты в Египте: Фарах Антун, Йа‘куб Сарруф

и др., – также тесно связывая историю с просветительскими идеями. Фарах Антун (1874-1922) считал наиболее полезным для современного ему общества социально-философскую прозу, способствующую формированию «прогрессирующих личностей», количеством которых, по его мнению, определяется уровень развития нации. Некоторые повести он строит в испытанной уже в арабской литературе форме путешествий, однако цель его при этом – не описание конкретных мест, фактов, обычаев, как это было у предшественников, а столкновение философских и политических идей, важных для современности. Так, герои его романа «Религия, наука и капитал» (ад-Дин ва-ль-‘илм ва-ль-маль, 1903) обсуждают основные противоречия, возникающие между рабочими и капиталистами; герои романа «Зверь! Зверь! Зверь!» (Аль-Вахш! Аль-Вахш! Аль-Вахш! 1903) – проблемы гуманности, добра и зла; в романе с историческим сюжетом «Новый Иерусалим» (аль-Урушалим аль-джадида, 1904) – эти же проблемы рассматриваются в свете ренановской концепции христианства.

По-иному, чем сирийцы, отражают просветительские тенденции писатели египетской школы, связанные своей деятельностью, взглядами, политическими симпатиями с вождями «мусульманского модернизма» и скептически относящиеся к европейскому культурному влиянию. Они борются за независимость Египта и уничтожение феодальных пережитков своими средствами, прежде всего стремясь оживить, осовременить арабское культурное наследие. Эти писатели пытаются использовать традиции классической прозы, в частности – возродить жанр макамы, вложив в него современное содержание. Самый знаменитый из таких «романов-макам» – «Рассказ Исы ибн Хишама» (Хадис Иса ибн Хишам, 1902) Мухаммеда аль-Мувейлихи (1858-1930) – яркая сатира на египетскую жизнь в британской период оккупации. В нем изображены злоключения и наблюдения некого паши, который чудесным образом восстал из гроба и совершает путешествие по Каиру. В результате паша приходит к выводу о том, что Египет, если он хочет сохранить свое существование, должен пойти по пути реформ, направленных на восстановление всего лучшего из старой цивилизации.

«Религия, наука и капитал»

и эссе, заметно сочетание европейской литературной манеры с чертами арабских

средневековых посланий (рисаля). Мусульманин-азхариот, ученик Мухаммеда Абдо и ярый патриот арабской культуры, аль-Манфалуты порицает и консерваторов, задерживающих ее развитие, и западников. Однако, при всем, казалось бы, отрицательном отношении к европейской культуре, аль-Манфалуты в своих рассказах и эссе постоянно повторяет идеи французского Просвещения, почерпнутые им у сирийских просветителей, и даже переделывает на арабский лад некоторых из известных ему в переводе французских авторов. Аль-Манфалуты можно считать одним из основоположников арабского сентиментализма. Он проповедует «долг милосердия» по отношению ко всем слабым и беззащитным, неимущим, в частности – по отношению к женщине. Аль-Манфалуты прочно вводит в арабскую литературу простого человека, ставя в центр внимания мир его чувств. Однако признание современников и потомков аль-Манфалуты получил прежде всего как литератор, создавший «новый» арабский литературный стиль.

Черты сентиментализма сохранялись и в первых произведениях египетской реалистической школы, рождение которой приходится на конец второго – третье десятилетие ХХ века. Первым произведением этой школы считается повесть «Зейнаб» (1914) Мухаммеда Хусейна Хайкаля (1888-1956), впервые в арабской литературе доказывающая давно известную для Европы истину, что «и крестьянка любить умеет». Трогательная история крестьянской девушки Зейнаб, полюбившей безземельного батрака, но выданной замуж за другого и гибнущей с горя от чахотки, развивается на фоне картин жизни египетской деревни и опоэтизированного автором труда феллахов, которых он изображает как прямых потомков древних египтян – строителей пирамид. Идейная основа, сюжет, герои, способ их изображения, диалоги на разговорном языке – все это уже отвечает сформулированным позже требованиям «египтизации» литературы, выдвинутым египетской реалистической школой.

М.Л. аль-Манфалуты

М.Х. Хайкаль

получивший специальное образование во Франции. В 1911 году он по

поручению хедива организовал труппу и в течение целого года готовил с ней сравнительно небольшой, но серьезный репертуар, в том числе «Эдип-царь» Софокла (в переводе Фараха Антуна) и «Отелло» в переводе Халиля Мутрана. Спектакли шли на очень высоком художественном уровне, небывалом до той поры в арабском театре. В 1913 году Абйад начал ставить и современные пьесы, в частности – две пьесы Фараха Антуна: «Египет новый и Египет старый» (Миср аль-джадида ва-Миср аль-кадима) и «Девушки, выходящие на улицу, и девушки-затворницы» (Банат аш-шавари‘ ва-банат аль-худур). Особый интерес представляет «Египет новый и Египет старый» – своего рода переход от стадии просветительской к стадии реалистической. В этом произведении еще немало откровенно-назидательного, сюжет взят мелодраматический, но в характерах и конфликтах все большее значение приобретает правдивое отражение реальности, используется разговорный язык. Действие пьесы происходит в современном Египте и затрагиваются в ней волнующие общество социальные вопросы; автор пытается изобразить «героя нового Египта», энергичного, волевого, активного человека – ту силу, которая противостоит старому, разлагающемуся, пассивному Египту, подчинившемуся влиянию Запада.

Первые новеллы, в которых проявились черты реализма, по большей части еще без стройного сюжета, создал Мухаммед Теймур (1892-1921); эти новеллы составили сборник «То, что видят глаза» (Ма тараху аль-ʿуйун, 1917). В них Теймур пытался подражать работам Мопассана и Золя, с творчеством которых он познакомился во время учебы во Франции в 1911-1914 гг. Теймур известен и как историк театра и театральный критик, ставивший своей задачей создание современного национального египетского театра. Ему принадлежат первые современные египетские бытовые комедии и драмы на разговорном языке. Ко времени его театрально-критического творчества в арабской драматургии уже наметилось стремление к реализму, хотя и достаточно робкое. Постоянные театральные труппы существуют только в Египте, иногда они выезжают на гастроли в Сирию и Ливан. В 1890-1900-х годах на арабской сцене господствуют мелодрамы и водевили (по большей части переводные) с пением и танцами – обычный репертуар знаменитого Саламы Хиджази; меньшим успехом пользуются пьесы классического характера, например, трагедии сирийца аль-Хаддада.

Мухаммед Теймур

«сиро-американская школа», сложившая к началу ХХ века в среде арабских

эмигрантов в США и не представляющая строгого единства. На раннем этапе это преимущественно романтическая школа. Для писателей, входящих в нее, характерно, особенно на первых порах, стремление полностью порвать с традиционностью арабской литературы – и по содержанию, и по форме. Их разочарование и в традиционном Востоке, и в новом буржуазном Западе вносит в творчество писателей-эмигрантов ноты растерянности и пессимизма, порождает романтический бунт против окружающего мира. Романтики сиро-американской школы явились новаторами в области формы: они создали новый для арабской литературы жанр – стихотворение в прозе (аш-ши‘р аль-мансур).

А. ар-Рейхани и современное издание «Книги Халеда»

Первым из сиро-американских писателей приобрел известность Амин ар-Рейхани (1876-1940). С 1900 года он печатает свои стихотворения в прозе, эссе и афоризмы в эмигрантской и бейрутской прессе; впоследствии эти произведения были собраны в четыре тома сборника «ар-Рейханийят» (I, II – 1910; III, IV – 1923). Ар-Рейхани – противник буржуазного мира, в котором равенство и свобода оборачиваются ложью; глубокие и трудные жизненные противоречия встречают его и на родине. Он видит путь прогресса мира в личном самоусовершенствовании и просвещении, «в верном воспитании и истинном образовании», но реальная жизнь на каждом шагу рушит его теории. Последним спасением для него остается родная природа, к которой он испытывает благоговейное, почти религиозное чувство, посвящая ей многие стихотворения в прозе. В 1912 г. он пишет на английском языке философскую повесть «Книга Халида» (The Book of Khalid), которую в идейно-тематическом отношении можно назвать парафразом сборника «ар-Рейханийят». К раннему периоду творчества ар-Рейхани относится и романтическая повесть «Вне стен гарема» (Харидж аль-харим, 1915). Действие ее происходит в Стамбуле в дни Первой мировой войны. Автор сталкивает между собой две «сильные личности», два начала – гуманное, в лице Джихан, молодой турецкой эмансипированной женщины, и ницшеанское, представленное немецким генералом Валленштейном, который терпит полное моральное поражение и гибнет от руки Джихан.

самых ярких представителей арабского романтизма, известный также как художник-график и

живописец. Среднее образование он получил в Бейруте, художественное – в Париже; литературными корнями своими он с самого начала был связан с Востоком не менее чем с Западом. Как и ар-Рейхани, Джебран не приемлет буржуазного мира и в то же время очень остро ощущает жестокую противоречивость жизни на родине. В начальный период творчества его больше всего занимает тема положения женщины на арабском Востоке и разоблачение лицемерия и ханжества христианского духовенства. Отражение этих тем можно найти в его стихотворениях в прозе, собранных в 1914 году в книгу «Слеза и улыбка» (Дам‘а ва-бтисама), в сборниках его рассказов «Невесты лугов» (Ара’ис аль-мурудж, 1906) и «Мятежные души» (аль-Арвах аль-мутамаррида, 1908), в повести «Сломанные крылья» (аль-Аджниха аль-мутакассира, 1912).

Сентиментально-романтическая окраска свойственна и рассказам Джебрана, и его стихотворениям в прозе. В них, наряду с жертвами порочного мироустройства, оплакиваемыми автором, часто появляются герои-мятежники, восстающие против законов буржуазного мира и религиозных оков, романтические герои-одиночки, «исключительные личности». Как ар-Рейхани искал для себя прибежища в родной ливанской природе, так Джебран создает в своем воображении идеальное царство любви, красоты и всеобщей гармонии, воплощение которых он также находит в природе. Любовь и красота кажутся ему единственной истиной, он поклоняется им как божеству, и когда он говорит о любви, в его стихотворениях в прозе начинают звучать библейские интонации.

Повесть «Сломанные крылья» сходна по сюжету с «Зейнаб» Хайкаля: в центре ее – судьба несчастной девушки, выданной замуж за нелюбимого и умирающей в тоске. Однако, помимо сентиментальности, «Сломанным крыльям» присуща и романтическая окраска: внешние реальные обстоятельства жизни отодвигаются на задний план, внимание автора сосредоточено на возвышенных беседах и переживаниях героев, и всё чрезмерно обострено – конфликты, восприятия, характеры.

Джебран в юности

проследить появление и реалистических тенденций. Пионером в этой области является

друг Джебрана Михаил Нуайме (1889-1988), учившийся в учительской семинарии Палестинского общества в Назарете, затем в духовной семинарии в Полтаве и закончивший свое образование на юридическом факультете Вашингтонского университета. В своей автобиографии он говорит о решающем значении русской литературы, в частности – «литературных идеалов Белинского», – для его собственного творчества. Нуайме принадлежат большие заслуги в развитии арабской литературной критики: он одним из первых выступил с последовательной защитой принципов реализма, на основе которых показал, в чем заключаются современные задачи художественной литературы и критики, и дал суровую объективную оценку произведениям поэтов-традиционалистов. Критические статьи Нуайме были позже объединены в сборник «Сито» (аль-Гырбаль, 1923), получивший широкую известность в кругах литераторов на всем Ближнем Востоке.

Нуайме в годы учебы

Влияние русских классиков ХIХ века особенно чувствуется в ранних произведениях Нуайме: новеллах 1911-1918 годов, вошедших позже в сборник «Было ли, не было» (Кан ма кан, 1937) и посвященных жизни ливанских крестьян на родине и в эмиграции, и в драме «Отцы и дети» (аль-Аба ва-ль-банун, 1917), изображающей столкновение в Ливане носителей старых косных традиций с молодежью, захваченной новыми либеральными идеями. В 1918 году Нуайме пишет философскую повесть «Воспоминания Аркаша» (Музаккарат аль-Аркаш), которая была опубликована лишь в 1949 г. в Ливане. Повесть построена на дневниковых записях некого безвестного героя по имени Аркаш, которые читает повествователь; в этих записях – размышления о многих жизненных вопросах: о войне, труде, любви, социальном неравенстве, жизни и смерти. Аркаш предстает в своих записях человеком, обладающим кристально чистой душой, возможно, человеческим идеалом самого автора. Писательская манера Нуайме в целом отличается искренностью, мягкой лиричностью без сентиментальности и юмором. Язык его прост и выразителен, без всякого стремления к традиционному украшательству. В драму он пытается ввести разговорный язык, обосновывая свою попытку требованиями реализма.

поэзии, особенно в творчестве египетских поэтов, составивших содружество «Диван»: Абд

ар-Рахмана Шукри (1886-1956), Аббаса Махмуда аль-Аккада (1889-1964) и Ибрахима аль-Мазини (1890-1949). Их литературные идеалы сформировались под влиянием английского и французского романтизма (главным образом, Шелли и Мюссе); в средневековой арабской поэзии примерами для них были изящный лирик, певец природы Ибн ар-Руми (IX в.) и философ-пессимист Абу-ль-Аля аль-Ма‘арри (XI в.). Не порывая полностью с арабской классикой, они все же скорее были «западниками» и сурово критиковали приверженцев классицизма (Ахмеда Шауки и Хафиза Ибрахима) за излишнюю традиционность, недостаток чувства и отсутствие в стихах «души самого поэта». Революционные настроения, бунтарский дух сочетались в их творчестве с чрезвычайным субъективизмом. Повышенное внимание к человеческой личности, ее мыслям, чувствам и переживаниям – такова была реакция, в духе времени, на излишнюю «холодность» и рассудочность классицизма, придающая египетскому романтизму сентиментальную окраску. Поэты-романтики стремятся использовать все богатство арабского литературного языка, презрев требования «высокого стиля». Романтики вносят обновление и в структуру стиха, применяя парную рифмовку (а иногда даже несвойственный арабам белый стих) и новые ритмы.

Подводя итог рассмотрению развития литературы в Египте и Сирии с XIХ в. до начала третьего десятилетия ХХ века, можно сказать, что оно подготовило формирование в арабской литературе реалистического направления – уже на следующем этапе ее развития.

Ибрахим аль-Мазини

Абд ар-Рахман Шукри

Аббас Махмуд аль-Аккад

развития. Ташкент: Изд-во «ФАН» УССР, 1975.
Али-заде Э.А. Египетская новелла. М.:

Наука, 1974.
Али-заде Э.А. История литературы Сирии XIX – XX веков. М.: Восточная литература, 2007.
Араслы Э.Г. Джирджи Зейдан и арабский исторический роман. М.: Наука, 1967.
Борисов В.М. Современная египетская проза. М.: Издательство АН СССР, 1961.
Долинина А.А. Очерки истории арабской литературы нового времени (Египет и Сирия). Просветительский роман 1870-1914. М.: Наука, 1973.
Долинина А.А. Очерки истории арабской литературы нового времени. Египет и Сирия. Публицистика 1870-1914. М.: Наука, 1968.
Имангулиева А.Н. «Ассоциация пера» и Михаил Нуайме. СПб: Изд-во С.-Петербургского университета, 2011.
Кахарова Н. Путешествие в Париж Рифаа ат-Тахтави. Душанбе: Изд-во АН ТаджССР, 1968.
Кирпиченко В.Н., Сафронов В.В. История египетской литературы XIX-XX вв. Т.1. М.: восточная литература, 2002.
Крачковский И.Ю. Избранные сочинения. В 6-ти тт. Т.3. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1956.
Крымский А.Е. История новой арабской литературы (XIX – начало XX в.). М.: Наука, 1971.
Левин З.И. Философ из Фурейки. М.: Наука, 1965.
Николаева М.В. Гора и метафора. Очерк исторического развития литературы Ливана. М.: ИВ РАН, 1999.
Сафронов В.В. Новая арабская литература. М., 1996.
Соловьев В., Фильштинский И., Юсупов Д. Арабская литература. М.: Наука, 1964.
Ходжаева Р.У. Очерки развития египетской поэзии (конец ХIХ – 60-е гг. ХХ в.). Ташкент: Изд-во «ФАН» УССР, 1985.

1956.
Арабская романтическая проза XIX-XX вв. Л.: Художественная литература, 1981.
Джебран Халиль

Джебран. Избранное. Л.: Художественная литература, 1986.
Джебран Халиль Джебран. Слеза и улыбка. Избранное. М.: Художественная литература, 1976.
Джебран Халиль Джебран. Сломанные крылья. Избранные произведения. М.: Гослитиздат, 1962.
Джебран Халиль Джебран. Странник. Притчи и речения. М.: Сфера, 2002.
Зейдан Джирджи. Аль-Амин и аль-Мамун. Л.: Художественная литература, 1977.
Зейдан Джирджи. Сестра Харуна ар-Рашида. Л.: Художественная литература, 1970
аль-Кавакиби Абд ар-Рахман. Природа деспотизма и гибельность порабощения. М.: Наука, 1964.
ал-Мувайлихи Мухаммад. Рассказ Исы ибн Хишама или Период времени. М.: Наука, 2013.
Нуайме М. Ливанские новеллы. М.: Издательство иностранной литературы, 1959.
ар-Рейхани Амин. Избранное. Л.: Художественная литература, 1988.
Стихи поэтов Египта. М.: Государственное издательство художественной литературы, 1956.
ат-Тахтави Рифаа Рафи. Извлечение чистого золота из краткого описания Парижа, или Драгоценный диван сведений о Париже. М.: Наука, 2009.
Хайкал Мухаммед Хусейн. Зейнаб. Л.: Художественная литература, 1973.