ВАСИЛИЙ ВАСИЛЬЕВИЧ   РОЗАНОВ (1856-1919) малиновская ирина олеговна ОГА ПОУ

й колледж

2016 г.

в городе Ветлуга Костромской губернии. Дед Василия Васильевича был священником,

а отец служил в лесном ведомстве чиновником. Мать происходила из обедневшего дворянского рода Шишкиных. . В 1861 году, мальчик остался без отца в пятилетнем возрасте, и семья переехала в Кострому. Постоянные материальные затруднения мешали матери продолжить достойное существование. А в 14 лет будущий философ и писатель вообще остался сиротой. Он попал под опеку своего брата — Николая Васильевича, который, будучи учителем в гимназиях Симбирска и Нижнего Новгорода помогает ему получить гимнастическое и университетское образование.

родиною моего нигилизма». Именно здесь, учась в Симбирске, он активно

читает писателей позитивистского направления: Фохта, Молешотта, а из русских – Белинского, Добролюбова, Писарева. А симбирская гимназия навсегда оттолкнула Розанова своим бездушием, формальным подходом как к самому человеку вообще, так и к самой учебе.

перемены в мировоззрении. Хотя, по его собственному признанию, «университет он

проспал», он именно здесь стал «консерватором», поскольку «стал в университете любителем истории, археологии, любителем «прежнего». Особое значение для него в эти годы стали занятия по средневековой истории и культуре. С этого времени, Василий Васильевич, дотоле равнодушно относившегося к православию, полюбил чтение Библии.

Васильевич в своей автобиографии, — каковы бы не были мои

отношения к Церкви (изменив с ней совершенно с 1896 –1897 гг.), что бы я не делал, чтобы не говорил и не писал, прямо или особенно косвенно, говорил и думал собственно только в Боге: так что Он для всего меня, без какого – либо остатка, в то же время оставив мысль свободною и энергичною в отношении всех тем».

Особенно ему запомнились лекции В.О. Ключевского, который после смерти С.М.

Соловьёва, с 1879 года стал читать лекции по русской истории в Московском университете. Но ни темы, ни хода мыслей, первой, пробной лекции Розанов так и не запомнил. Ему больше запомнилось другое: «строение мысли, строение фразы как словесного предложения». Характеризуя манеру ведения лекций Ключевского, философ продолжает: «С ним хлынула в университет огромная русская волна; в университет, несколько европейский, несколько космополитический и без определённого вкуса. И всё это от вражды к кому-нибудь, к чему-нибудь».

Василий Осипоич Ключевский

историке, который нам всем следует запомнить в нашем национальном возрождении:

«Русская порода, кусок драгоценной русской почвы в её удачном куске, удачном отколе – вот Ключевский».

«музе Достоевского», красивой и весьма своенравной женщине, дочери купца –

миллионера. Много лет спустя после разлуки с Сусловой, вскоре его бросившей, Василий Васильевич сравнивал её по темпераменту с «раскольницей поморского согласия», «хлыстовской богородицей».

в провинциальных городах (Брянск, Елец, Белый). Работа в гимназии не

слишком привлекала Розанова, хотя детей он любил. Свободное время он посвящал философскому сочинению “О понимании”. Он опубликовал его на собственные деньги в 1886 году. В творчестве Розанова этот труд определил очень многое. Тема «понимания» уже в рамках той или иной проблемы (вопросы религии, пола, семьи, человеческой жизни) стала лежать в основании его большинства книг и статей.

Петербург. где Василий Васильевич поступил на государственную службу по акцизному

ведомству.

из видных деятелей того времени А.С. Суворин. Розанов также активно

печатался и в других изданиях, таких как «Вопросы философии и психологии», «Русский вестник», «Русское обозрение», «Русский труд», «Новый путь», «Мир искусства», «Весы», «Золотое руно» и в газетах «Биржевые ведомости», «Гражданин», «Русское слово».

стал Бог и пол. Пафос двухтомника статей Розанова «Семейный вопрос

в России» (1903) – в защите семьи и религиозном оправдании брака. Философ ощутил глубокое внутреннее перерождение семьи и брака, а также воспринял его как главный симптом религиозного оскудения, ибо именно в семье он видит неугасаемый творческий огонь, согревающий процесс культуры.

в Саров в годовщину канонизации Серафима Саровского. Рассказ об этом

под названием «По тихим обителям» вошёл позднее в книгу Василия Васильевича «Тёмный лик», которая с неослабленным вниманием читается особенно сегодня, в пору обретения мощей преподобного Серафима Саровского

святой Русской земли так не повторил, не преднамеренно, неумышленно, великих

фигур, на которых собственно, как мост на своих сваях, утвердилось христианство... Это особенное место, особенное лицо, смешиваемое с мудрецами, с великими вздыхателями истории, как Гус, Иероним Пражский, Лютер.

его эпохи, он критикует не Запад как таковой, а именно

современную цивилизацию. Например, в «Опавших листьях», с присущей здесь свободой выражений, Василий Васильевич пишет следующее: «Вся цивилизация XIX века есть медленное, неодолимое, восторжествовавшее торжество кабака». В «стареющей жизни Западной Европы» мыслитель чувствует глубокое иссякание её творческих сил.

в тайне души и … в практике жизни разошёлся с

христианством».

кажется, удачно вывел сущность космополитизма, которое вполне актуально и сегодня.

Сам по себе он «мертвечина и механизм», и он внеличен. «Космополитизм – эта всеобщая подражательность», — с горечью отмечает младший друг и ученик К.Н. Леонтьева и Н.Н. Страхова, при этом говоря о том, «что эта история последних лет».

славянофилов. Особенно явно Василий Васильевич поддерживал данное учение в период

первой мировой войны. Так, в статье, написанной в 1904 году, посвящённой памяти к 100-летию А.С. Хомякова, Розанов сетует, что русский философ «увы, до сих пор не объят любовью народной в обширном значении.»

что он отрицает решительно и однозначно, Василий Васильевич прямо отвечал:

«Непонимание России и отрицание России».

в связи с процессом М. Бейлиса. Руководители Религиозно-философского общества, и

прежде всего Д.С. Мережковский и А.В. Карташёв поднимают вопрос об изгнании Василия Васильевича из своей среды за статьи, написанные в связи с делом Бейлиса.

государственно — патриотическиим идеям. В статье «Забытые и ныне оправданные»

философ предваряет идею В.Ф. Эрна о том, что само время славянофильствует, что грешно и стыдно в этот переходный момент в истории России не быть патриотом своей страны.

Согласно Розанову, цель человеческой жизни заключается в служении другим людям.

Человек не должен забывать, что он лишь часть общества. Человек, реализуя цель своего существования, стремится знать истину, устранять препятствия на путях к добру и сохранять свою свободу. В этом заключаются три его предназначения.

Русский писатель и философ перебрался в Сергиев Посад, где служил

его лучший друг – священник Павел Флоренский. 1918-1919 – череда сплошных несчастий в жизни писателя. Трагически погибает его единственный сын – Василий. Измученного, постоянно ищущего работы, Василия Васильевича разбил инсульт. Деньги, присланные М. Горьким, пришли с опозданием.

стоял нестерпимый холод. Чтобы его согреть, больного накрыли шалями и

шубами. Он жаловался, только иногда говорил совсем «по-розановски»: «Сметанки хочется… каждому человеку в жизни хочется сметанки». Соборовал его о. П. Флоренский. 23 января (5 февраля) 1919 году. В.В. Розанов умер от истощения.

не был философом по профессии, был, однако, философом по призванию,

т.е. был философом милостью Божьей. Только исходя из этого обстоятельства, можно более или менее адекватно оценить его жизнь и творчество, место и роль в истории отечественной и мировой культуры. Только тогда за внешне противоречивыми высказываниями откроется исключительная цельность его личности.

среди русских мыслителей, великолепно владевший стилем, познавший магию слова. Он

не создал какой-то определенной философской системы, да и не стремился к тому. Но Розанов стал основателем оригинального стиля философствования, который некоторые исследователи называют философским импрессионизмом.
Перевезенцев С. В.