Зарождение дизайна

противоречиями творческое наследие, отразившее поиски нового, современного и созвучного своей

эпохе художественного освоения действительности. Созданные в те годы эстетические ценности, при всей их неоднозначности, спорности, останутся в истории социалистической культуры. Не менее примечательно и то, что революция создала социальные предпосылки художественного конструирования в те годы, когда промышленность, как и всё народное хозяйство, были разорены империалистической и гражданской войнами.

— слияние своего искусства с новой жизнью, видел целью развития

искусства вхождение его в промышленное производство, в «делание вещей». Их называли «производственниками». Несмотря на искреннее желание включиться в производственную жизнь и принести народу конкретную пользу, они стояли очень далеко от реальных задач производства того времени. Реальные задачи 1919–1920 годов казались им крайне мелкими, их влекли довольно туманно осознаваемые ими идеалы будущего коммунистического общества, общества всеобщего братства. Они считали, что старую культуру надо полностью разрушить и на её развалинах построить совершенно новую, коллективистскую культуру всемирной коммуны.  Одними из наиболее интересных представителей этого нового течения в искусстве были В. Татлин, А. Родченко, Л. Попова.  

считать одним из признанных пионеров нового вида творчества — дизайна.

От многочисленных экспериментов с отвлечёнными пространственно-конструктивными формами он постепенно перешел к конструированию реальных вещей. В 1925 году он разработал комплексное оборудование для рабочего клуба. Простота форм была здесь как бы новым эстетическим идеалом, противопоставлявшимся буржуазной роскоши. В оборудование входили, кроме мебели и осветительных приборов, складная трибуна, стенка-экран для экспонирования иллюстративного материала, уголок Ленина, установка для стенной газеты и многое другое. Почти все эти вещи были построены на «движущемся» принципе, который позволял «развернуть предмет в его работе на большую площадь и компактно сложить его по окончании работы». Широко использовались приемы трансформации (один предмет легко мог быть превращен в другой: диван превращался в парту, кресло — в кровать и т. д.). А. Родченко внедрял в жизнь новые принципы организации предметной среды. Когда это не удавалось в реальной жизни, он свои идеи проводил в кино или на театральной сцене.

Александр Родченко. Фрагмент интерьера Клуба рабочих, 1925 г.

первых была названа художником-конструктором. В год её смерти в нашей

печати констатировалось, что художница «пробила брешь в той китайской стене, которая существовала между промышленностью и искусством». Л. Попова была, по существу, одним из самых первых советских дизайнеров, пришедших непосредственно на производство, на фабрику. Там она создавала совершенно новые рисунки тканей и рациональные модели платьев из этих тканей. Выход к созданию реальных вещей был подготовлен многолетним экспериментированием в области цвета, формы, материала. Однако реальные контакты Л. Поповой с производством тех лет налаживались с огромными трудностями. Поэтому для нее, как и для других «производственников», главным экспериментальным полем оказывался театр, где перекрещивался опыт станковой живописи, архитектуры, костюма.

Попова Л. С. Человек + воздух + пространство.

Попова Л. С. Живописная архитектонтика в оранжевом

Татлин, А. Родченко, Л. Попова, а также Л. Лисицкий, братья

Веснины и многие другие художники и архитекторы пытались заложить основы новой, социалистической эстетической культуры. Эти люди, воспитанные в условиях старой России, борясь за новое, должны были прежде всего преодолевать свои унаследованные от старого мира предрассудки. Это было нелегко, их борьба была подвигом. Прогрессивным в их деятельности было стремление создавать нечто новое, предугадывать и плодотворно мечтать о том, что должно и может быть. Они проявляли решимость встать в ряды тех, кто связал свою судьбу с судьбой нарождающегося нового мира, и сделать всё, что было по их силам и пониманию, чтобы предметное окружение, в котором будет протекать жизнь освобождённого человека, было красивым и гармоничным.

Братья Веснины. Дворец труда, 1922 г.

и приспособлений для производства тракторов. В апреле 1924 года на

заводе был создан первый колесный трактор «Карлик» инженера Я. Мамина. Этот трактор принял участие в первомайской демонстрации. Посмотреть на стального коня собрались жители города, которые сопровождали трактор от завода до Интернациональной площади.

Трактор "Карлик"

был создан инженером Я. Гаккелем тепловоз. Накрытый общим «кожухом», он

внешне радикально отличался от паровоза и послужил прообразом будущих локомотивов и автобусов с их обтекаемой формой. Но, самое главное, работа машиниста здесь протекала в совсем иных условиях, нежели на паровозе,— кабина была закрытой, теплой, изолированной от шума, с прекрасным обзором.

Тепловоз Щэл1 конструкции Я. Гаккеля.

эстакаде в Москве в Центральном парке культуры и отдыха имени

М. Горького прошла модель «аэропоезда», развивавшая скорость до 120 км в час,— скорость была рекордной для того времени. Своей обтекаемой формой «аэропоезд» был похож на летательный аппарат, но прямого отношения к авиации он не имел: седлообразный вагон двигался по рельсу. Тяга создавалась двумя воздушными винтами, а в перспективе мыслилось даже применение реактивных двигателей. Это созданное инженером С. Вальднером подлинно скоростное устройство несколько напоминало дирижабль, который в те времена был идеалом обтекаемой аэродинамической формы.
Дирижабль символизировал новую технику, и не случайно интереснейший архитектор-фантаст Иван Леонидов на своих проектах Дворцов культуры рисовал именно дирижабли рядом со своими строениями из металла и стекла.
Дирижаблестроение в нашей стране было и реальностью. Архитектор А. И. Зайцев, рассказывая о том, как строился громадный дирижабль «Москва», для которого он проектировал интерьер гондолы, отмечает подлинно дизайнерский подход к этой работе. Кресла для пассажирского отсека делались из легких алюминиевых трубок с поролоновыми сиденьями — новинкой в то время. Разрабатывались оригинальные светильники, посуда, столовые приборы для салона. На каждом предмете должна была быть эмблема дирижабля. В интерьере было продумано всё, начиная от автоматического включения света до отделки стен и пола, сделанного из пропитанных синтетической смолой тонких деревянных пластин. Создавался подлинный ансамбль корабля Будущего.

Дирижабль, 19.. г.

кораблей и скоростей — идеи обтекаемости стали проникать в транспортную

технику. Это отразилось и в новом облике автомобилей, троллейбусов и даже паровозов (выпущенном в середине 30-х годов мощном локомотиве «ИС», например). Мягкие, плавные формы улучшили аэродинамические качества машин, позволили увеличить скорость.

Локомотив «ИС», 1926 г.

позволил создать собственные модели автомобилей. Чем они характерны? Крылья были

поглощены корпусом, фары утоплены, исчезли подножки, машины приобрели обтекаемую, каплевидную форму. Таким был автомобиль «Победа», окончательно отработанный художником В. Самойловым в 1943 году. Для того времени это было новым словом.

Автомобиль ГАЗ М-20 «Победа», 1943 г.

культурно-бытовых изделий: художники участвовали в проектировании первого советского дискового телефонного

аппарата, радиоприемника, осветительной аппаратуры, мебели. Дальнейшему продвижению этих интересных работ помешало приближение второй мировой войны.
Разумеется, в тридцатые годы было очень мало людей, профиль работы которых приближался к дизайнерскому. Условия их работы были трудными, их часто не понимали, результаты их трудов, рекомендации отвергались. Художественное конструирование развивалось лишь благодаря энтузиазму отдельных архитекторов, художников и инженеров. Но, в общем, время брало свое, и тридцатые годы явились периодом перехода от единичного дизайна к дизайну массовому.

Вывод