и историк Иосиф Флавий согласно держались того мнения, что дочь
Иеффая была принесена Господу во всесожжение на алтаре. Лишь в последнее время исследователи этого вопроса стали объяснять обет Иеффая духовной жертвой, говоря, что дочь судии была посвящена на служение Богу при Скинии и осталась навсегда девой. Но повествование скорее свидетельствует в пользу древних толкователей.
Упоминание о том, что дочь Иеффая «оплакивала девство своё» и «не познала мужа» (Суд. 11, 38-39), подчеркивает горькую участь её, ибо, умерев в юности безбрачной, она навсегда лишалась чести стать матерью, что почиталось великой добродетелью и счастьем у еврейских женщин. Дочь полностью разделяет религиозные взгляды отца. Автор книги здесь только свидетельствует о трагическом событии, то есть человеческом жертвоприношении, но сам не одобряет поступка Иеффая.
Прп. Ефрем Сирин: «В случае же Иеффая, если бы ему первым повстречался один из его слуг, он бы убил его. Но для того, чтобы люди не приносили в жертву своих собственных собратьев, он велел своей дочери встретить его, дабы другие, давая обет Господу, опасались, как бы это не коснулось людей».
Блж. Иероним: «Бог так устроил события, чтобы давший опрометчивый обет осознал свою неправоту через смерть дочери».
Блж. Августин: «И нет также, и не было такого обычая, чтобы победно возвращающимся с воины полководцам выходили навстречу животные. Что же касается тварей бессловесных, то псы часто выбегают навстречу своим хозяевам и заискивающе мчатся им вслед. Но Иеффай не мог помышлять о собаках, поскольку это выглядело бы уже не только как обетование незаконное, но также презренное и нечистое с точки зрения закона. И такая жертва могла бы послужить оскорблением Господу. Следовательно, не остается сомнения в том, что он с самого начала помышлял о человеческом существе; хотя, пожалуй, не о своей единственной дочери».
Блж. Августин: «Представляется, что Священное Писание здесь не выносит суждения ни о самом обетовании, ни о его исполнении, как в случае с Авраамом, которому Господь повелел принести в жертву своего сына, и тот последовал голосу Господа своего. Книги Священного Писания, скорее, содержат отчет об имевших место событиях и оставляют их оценку на суд читателя. Книги Священного Писания никогда не порицают и не хвалят открыто то или иное деяние, но описывает его как есть с тем, чтобы его оценивали и рассматривали с точки зрения добродетели и закона Божьего».
Свт. Иоанн Златоуст: «Иеффай, дав Богу обет заклать первого встретившегося ему после победы на войне, впал в детоубийство, потому что первой его встретила дочь, и он принес ее в жертву, а Бог не воспрепятствовал этому. И я знаю, что из-за этой жертвы многие из неверующих обвиняют нас в жестокости и бесчеловечии, но я бы сказал, что попущение этой жертвы есть доказательство великой попечительности и человеколюбия и что Бог не воспрепятствовал этому закланию, заботясь о нашем роде. Ведь если после той молитвы и обета Он воспрепятствовал бы жертве, многие и после Иеффая, в надежде, что Бог не примет, стали бы делать множество таких обетов и постепенно таким путем дошли бы до детоубийства. Но теперь, попустив совершиться ему на деле, Он отвел от него все последующие [поколения]. И [в знак того], что это правда, после заклания дочери Иеффая, у иудеев стало законом, чтобы девы, сходясь в определенное время, сорок дней оплакивали совершенное убийство и, возобновляя этим плачем память о жертве, вразумляли всех потомков и научали, что это произошло не по воле Божией. Иначе Бог и не попустил бы девам скорбеть и плакать. И то, что мои слова не догадка, показали последующие [события]. Ибо после этой жертвы уже никто не давал подобного обета Богу. Поэтому Он не воспрепятствовал этой жертве, а ту, которую Сам заповедал, - жертву Исаака, - остановил, чтобы показать тем и другим, что Он не услаждается такими жертвами».
