Матиас Нитхарт (1470 – 1528), известный под именем Грюневальд – ещё один

ещё один величайший живописец европейского Возрождения.
В своём творчестве с

беспредельной эмоциональной силой выразил трагический накал и возвышенный мистический спиритуализм эпохи.

живописи.

Картина «Посещение Антонием Павла Пустынника» полна благостного покоя. Два

святых старца ведут неторопливую беседу на фоне мирного первозданного ландшафта.

В картине много прелестных деталей: ручная лань, примостившаяся у ног отшельника Павла, ворон, который несет в клюве пищу хозяину и гостю, экзотическая пальма среди мшистых германских утесов, лекарственные травы, которые художник изобразил с точностью ученого-ботаника.

Антониты доверили живописцу медицинские тайны: именно эти целебные растения использовали они в своих настойках.

старца одолевают демоны один отвратительнее другого.

Терзают, щиплют, таскают за

волосы.

Каждый из них олицетворяет какой-либо из человеческих пороков, но всего страшнее те, чьи тела обезображены болезнями – гангреной, чумой, эпилептическими конвульсиями.

для художника воплощались страдания всего человечества.
Поругание Христа
Несение креста

Возрождения Маттиаса Грюневальда и шедевр немецкой живописи. Алтарь был заказан

Грюневальду орденом антонитов для своего монастыря в Изенгейме и стал его главным алтарём.

Изенгеймский алтарь по своей форме является створчатым, то есть алтарём-складнем, и содержит три последовательно раскрывающиеся композиции, объединённые сложным богословским содержанием. На первой (внешней) развёртке изображена сцена распятия Христа.

Первая из трёх композиций – наружная – включает центральную сцену «Распятие креста», фигуры св. Себастьяна и св. Антония на боковых створках, а также пределлу с «Положением во гроб»

рисунок, резкие цветовые контрасты обостряют трагическую выразительность сцены

два раза превосходит прочие.
Это принцип средневековой живописи, еще не

знающей законов перспективы: размер фигур определяет не отдаленность предметов, а духовная значимость образов.

Такое нарушение масштабов выглядело естественным в плоскостных композициях средневековых мастеров.

Но в картине, где фон имеет реальную глубину, а фигуры – реальный объем, оно обретает совсем иное звучание, величественное и пугающе иррациональное.

Поневоле вспоминаются произведения сюрреалистов, в которых реалистически изображенные фигуры людей и предметы представлены в невозможных, бредовых сочетаниях.

то же время в картине присутствует нечто, уравновешивающее и как

бы «нейтрализующее» натурализм. Изображение Иисуса только на первый взгляд кажется натуралистически точным.

Во имя предельной выразительности живописец довольно заметно преображает форму, утрирует детали. Его цель – передать не внешнее правдоподобие, а безмерность внутреннего напряжения.

Присмотритесь внимательнее к фигурам изенгеймского «Распятия»: их ступни и кисти рук слишком крупны, мучительно изломанные длинные пальцы словно не имеют костей, лица искажены страданием, губы кривятся в горестном крике.

Ренессансные понятия о прекрасном (о соразмерности частей, гармонии, верности натуре, классическом рисунке) отступают перед бьющей через край экспрессией.

включает «Благовещение», «Прославление Богоматери» и «Вознесение». Почти экстатическая радость, царящая

в этой части алтаря выражена поразительно переданными эффектами света. Сами краски здесь как будто источают свет

грозный архангел Гавриил.
Сияет нимб над воскресшим Иисусом, дождь золотых

лучей осеняет счастливую Марию с младенцем на руках.

с небес. Трепещут их переливчатые крылья, вьются легкие кудри. Музицирующие

ангелы славят Богоматерь, невиданные растения расцветают на стенах часовни.

жаждущим излечения паломникам, третье состояние алтаря видели лишь немногие посвященные.

Во время торжественных собраний монастырской братии раскрывались вторые створки алтаря и в его недрах появлялись деревянные раскрашенные фигуры Св. Антония на троне, Св. Августина и Св. Иеронима, выполненные в 1505 г. искусным резчиком из Страсбурга Николаусом Хагенауэром.

С двух сторон статуи обрамляли композиции Нитхардта, написанные на внутренней стороне вторых створок: «Посещение Антонием Павла Пустынника» и «Искушение Св. Антония».

скульптуры Св.Антония - крылья композиции, на которых Грюневальд написал «Искушение

св. Антония» и «Встречу св. Антония со св. Павлом-пустынником».

сцене Голгофы противостоят радостные сцены Рождества и Воскресения, написанные на

внутренних створках алтаря. Светоносные, насыщенные оттенками краски Грюневальда создают иллюзию чуда Воскресения Христа – символа победы жизни над смертью