Он взял себе имя народа

школа» ученица 5 класса

всему миру под именем Эрьзя. Этот псевдоним он взял в

честь мордовского народа, к которому принадлежал.

С.Д.Эрьзя родился 27 октября (8 ноября) 1876 года в селе Баево Алатырского уезда Симбирской губернии, ныне Ардатовский район Республики Мордовия село Баево, в семье эрзянского крестьянина.

взята из села Алтышево, находящегося далеко от Баева. Иван Самаркин,

отец Марии, часто ходил на Волгу бурлачить в компании с Иваном Нефедовым, отцом Дмитрия. Два тезки, ставшие большими друзьями, решили скрепить свою дружбу родством, поженив детей.

Союз Дмитрия Нефедова и Марии Самаркиной был на редкость удачным и счастливым. По рассказам их внуков, они были разнохарактерными людьми. Дмитрий Иванович- молчаливый, замкнутый, малообщительный. Мария Ивановна же, наоборот, - разговорчивая, общительная, любила повеселиться и попеть. Она была большая мастерица шить и вышивать.

лесом.

тот момент трое детей. Старший, Иван, ушел на заработки, обучаться

плотницкому делу. Помощница Фима да младшенький Степан. Потом уже в Баевских Выселках родились ещё два сына Илья и Михаил.

Николая Богданова - Бельского

и украсила вышивкой холщовую рубаху, мать справила овчинную шубейку, а

младшие братья, Илья и Михаил, родившиеся уже в Выселках, с интересом за всем этим наблюдали. Вымытого и стриженного под горшок будущего ученика посадили на телегу и повезли в Алтышево, навстречу новой жизни.

Степан едет в Алтышево

Нефедова, подаренная сестре Евфимии

в иконописную мастерскую П.А.Ковалинского. Петр Андреевич сразу оценил способности нового

работника и стал поручать уму самостоятельное письмо икон. Сначала Степан ощущал себя счастливым человеком. Он занимался любимым делом ; тут же , в мастерской , у него был свой жилой угол, так что можно было ночами работать. И это было в радость – никто не мешал. Ковалинский купил ему добротную одежду, новые сапоги, кормил досыта. Да еще хозяйская дочка стала с ним кокетничать, показывая своим поведением , Степан ей нравится . И она ему была приятна , поэтому юный художник стал каждое утро умываться и расчесывать свой длинные русые волосы. Раньше он на свою внешность почти не обращал внимания.

учеников в художественную школу и пошел по указанному адресу. Школа

была открыта . Внутри стоял приятный запах масляных красок. На полках разместились гипсовые головы, маски, слепки человеческих рук . Все здесь было необычно.
-Что, молодой человек, рисовать пришли учиться? –спросил его пожилой учитель.
Немного подумав, Степан твердо ответил: «Да»
Однако долго в школу ходить не пришлось. Хозяин взял заказ на роспись церкви в Нижегородской области и, как только на Волге закончился ледоход, артель художников уехал из Казани. До середины августа Степан писал большие иконы для иконостаса, расписывал купол церкви.

виденными им самодвижущимися колясками - автомобилями. Все куда-то спешили, то

и дело задевая эрзянского паренька. А он неторопливо шел по привокзальной площади, думая, у кого бы спросить про улицу Мясницкую. Там находилось художественное училище. Долго пришлось ему плутать , прежде чем очутиться по заветному адресу. Дом , в котором располагалось Училище живописи , ваяния и зодчества , понравился сразу. Старинное здание с белыми колоннами внушало уважение. Тяжелая дубовая дверь с красивой ручкой бесшумно впустила посетителя внутрь. На площадке первого этажа, в коридорах и на лестнице царило оживление. Молодые люди. Собравшись в небольшие группы, увлеченно рассматривали рисунки, то и дело произнося слово «экзамен».

вступительным испытаниям. Сдав успешно экзамены по рисунку и живописи, он

был зачислен на первый курс.
В классах Нефедов был самым старшим.Многие юноши, пришедшие в училище после окончания гимназии, были родом из Москвы . Поначалу они с усмешкой смотрели на Степана , у которого был далеко не столичный вид. От природы молчаливый, он не любил проводить время за праздными разговорами. Да к тому же видел , что нередко произнесенные им слова вызывают смех. Руки сами потянулись к глине. Степан так увлекся , что не услышал, как к нему подошел мужчина. Вошедший оказался профессором скульптуры Сергеем Михайловичем Волнухиным.

Большую часть времени он проводил в скульптурной мастерской. Каждое слово

профессора старался уловить, каждый совет запомнить.

получил все, что мог), он отправился в Италию. Там он

окончательно стал называть себя Эрьзей (вставив мягкий знак в слово эрзя), считая, что таким образом заявляет миру о своем маленьком народе (на это прозвище он откликался и прежде, двойной фамилией Нефедов-Эрьзя иногда подписывал свои ученические работы).

мраморе. Быстро овладев необходимыми навыками, он рубил свои вещи сразу

в камне, без предварительных эскизов и проектов (в технике прямого высекания работали немногие мастера, обычно пользовались услугами помощников). Сохранилось немного работ этого периода, среди них — статуя Иоанна Крестителя, заказанная для храма портового города Специя.

Первый громкий успех пришел к художнику в 1909 в Венеции на 8-й Международной выставке, где была продемонстрирована композиция «Последняя ночь осужденного перед казнью». Скульптура произвела огромное впечатление на зрителей, Эрьзю стали называть «русским Роденом». А ведь всего этого могло и не быть, так как незадолго до выставки скульптура была безнадежно испорчена, и мастеру пришлось полностью восстанавливать ее всего за четыре дня. Местонахождение этой оригинальной работы, выполненной в бетоне, сейчас неизвестно, сохранились лишь воспроизведения.

и Мюнхене имели большой успех. Музей в Ницце закупил его

работы, приобретали их и частные коллекционеры. В 1913 в Париже состоялась первая персональная выставка. В этот период мастер создает множество скульптурных заказных портретов, дававших значительный доход.
В 1912 был создан скульптурный портрет Марты — его любимой женщины. Этот образ (таинственная полуулыбка, грациозный наклон головы), а также характерные приемы лепки (огромная масса фактурно обработанных волос и контрастно сглаженное лицо) в дальнейшем будет повторяться во многих женских головках мастера. В портрете «Норвежской женщины» (1914) — не очень молодой и не очень красивой женщины — скульптору удалось с необыкновенным мастерством передать сложное душевное состояние: то ли страдания, то ли счастья.

Во Франции

по соседству с С. Т. Коненковым, оказавшим значительное влияние на

последующее творчество художника. Мобилизованный во время Первой мировой войны, служил санитаром под началом врача Г. О. Сутеева, записавшего полные необыкновенных приключений рассказы Степана Дмитриевича о жизни за границей (впоследствии опубликовал).

В этот период скульптор работал не только в мраморе, он использовал и необычные для станковой скульптуры материалы, такие как цемент и железобетон («Эрзянки», «Мордовки» — железобетон, металл). И все же мрамор по-прежнему остается любимым материалом мастера, на поиски его редких пород он отправляется на Урал (1918-21); там переживает все тяготы послереволюционного времени и гражданской войны. В 1919 создает скульптуру «Ева» — мраморная библейская прародительница предстает перед зрителями в образе пышнотелой деревенской молодухи, эротичной и наивной одновременно. Она перекликается с работами мастеров модерна — стиля, угасание которого пришлось на годы становления Эрьзи как скульптора.

Ева

так и в Москве, Новороссийске, Батуми, Баку. Преподавал, участвовал в

начинаниях новой власти. В 1922 им были выполнены портреты Шота Руставели, Акакия Церетели, Ильи Чавчавадзе (не сохранились), а также «Летящий», «Материнство», «Леда и лебедь» — все они были изготовлены из дерева (комель кавказского ореха, кряж кавказского дуба с их бугристой массой и вздыбленными объемами). В рамках плана монументальной пропаганды выполнял заказные декоративные работы, большая часть которых не сохранилась (памятники Свободы и Карлу Марксу в Екатеринбурге — оба цемент, 1920), а те, что сохранились, например Дом Союзов в Баку, откровенно слабые — скульптор не владел этими формами. Делал он также бюсты и головы Ленина.

В 1925 вступил в Общество русских скульпторов, участвовал с композицией «Жертвы революции 1905 года» (железобетон) в первой выставке ОРСа. В 1926 со своей выставкой поехал во Францию (успеха не имела) и на Родину решил не возвращаться. Поселился в Аргентине, так как европейские страны не принимали «красного скульптора». Вместе с Эрьзей из России уехала и его молодая ученица Юлия Кун, ставшая на протяжении нескольких лет гражданской женой учителя (послужила моделью для «Обнаженной», 1930; в 1932 вернулась в СССР).

Летящий

Материнство

окраине Буэнос-Айреса; регулярно выставлял свои работы на местных выставках, на

собственные средства издал брошюру о своем творчестве. Единственным материалом в этот период для скульптора была древесина квебрахо и альгарробо, растущих только в южноамериканских лесах. Необыкновенно твердая (квебрахо в переводе — «руби топор», а альгарробо — «сожги топор»), она требовала кропотливой, тяжелой работы. Мастер использовал наросты и наплывы, а также корни деревьев, соединяя клеем нужные куски. Так были созданы голова-маска «Моисея» (1932), скульптурные портреты матери и отца, «Льва Толстого» (1930), «Мужика» (1944), а также множество головок юных красавиц с полированными до глянца личиками в обрамлении огромной копны волос.

правительством корабль привез почти все его скульптуры (более 300), а

также множество кусков древесины квебрахо и альгарробо для будущих произведений. Персональная выставка скульптора, организованная в 1954 в Москве, имела огромный успех.

ноябре в Москве в своей мастерской, его похоронили в Мордовии,

навеки соединив его прах с родной землей.
Но искусство этого удивительного скульптора, не знающее границ, отныне принадлежит всему человечеству.

искусств является обладателем самого крупного в мире собрания произведений выдающегося

скульптора XX века Степана Дмитриевича Эрьзи (более 200 работ)

В 2002 году музей изобразительных искусств имени С. Д. Эрьзи был отнесён Правительством РМ к числу особо ценных объектов культурного наследия мордовского народа

Театра, Государственном русском музее, Государственном музее Аджарии, Ярославском областном художественном

музее, Пензенской областной картинной галерее. Самое крупное собрание – в Мордовском республиканском музее изобразительных искусств им. С. Д. Эрьзи. В с. Баево открыт мемориальный Дом-музей С.Д. Эрьзи, в Саранске его именем назван бульвар. В Ульяновске на бульваре Новосондецком установлен памятник

герою, изображенному в горе или радости. Через это сопереживание происходят

очищение и возвышение души. Не каждому художнику по силам преображать человеческие души силой своего таланта. Эрьзе это удается на протяжении более 140 лет.