Я бы эту же жизнь прожил снова Презентация, посвященная жизни и творчеству

творчеству народного поэта Удмуртии Олега Алексеевича Поскребышева.

прозаик, публицист, переводчик, народный поэт Удмуртии. Родился 10 июня 1930г.

в дер. Бани Кезского района Удмуртской АССР. Умер 16 июля 2007г.

«У Олега Алексеевича множество званий и наград. Лауреат, кавалер. Почетный гражданин… Это все от людей и властей. Но есть у него и одно звание от Бога. Он – поэт. Народный. И не только потому, что давно подписан соответствующий указ. Просто основным героем его поэзии стал народ: старики, мальцы, солдаты и военные вдовы, колхозники и заводские рабочие – все те, кто выдержал не одну лихую годину, но не растерял доброты и народной мудрости. Да он и сам – плоть от плоти народной.»
(Сергей Жилин )

место, где он родился. Вот и у Олега Алексеевича самые

теплые воспоминания детства связаны с его родной деревней – дер. Бани.

Моя деревня-
Деревня Бани
Как будто что в нем,
В таком названье?!

Но только стоит
Взглянуть в былое-
И боль былого
В душе заноет.

И станет видно
На расстоянье:
Бредут по тракту
Вдоль каторжане.

Темны от боли
Глаза и лица-
Назад вернутся
Лишь единицы.

Лишь кто-то плачет
Лишь кто-то стонет…

А путь змеится,
А пыль клубится-
Ой, многих гонит
В Сибирь царица!

Но их, убитых
Душой и телом,
Она как будто б
Вдруг пожалела.

Над быстрой речкой
В густом тумане
Однажды встали
Две черных бани.

Легенда о деревне Бани

кормилица, помощница и вдохновитель, арена труда и отдыха. В творчестве

О.А. Поскребышева тема природы всегда занимала особое место. Ниже приведены строки из экспромтом написанного стихотворения поэта , где он даже аудиторию училища сравнивает с ромашковым лугом ( из воспоминаний члена литературного кружка Л.Герасимовой).

Не поверив глазам,
Здесь подумал я вдруг,
Будто это не зал,
А ромашковый луг;

Будто это не зал,
А в весенних уремах
Я толпу увидал
Белопенных черемух.

Как ликуют цветы
От росы на рассвете;
Сколько в них чистоты,
В чистоте – милосердья!

Как душа их светла
В этом белом цветенье!
Против боли и зла
Им идти в наступленье.

Им сражаться с бедой,
Им стоять против смерти,
Цветом жизни живой
Колыхаться на свете.

Разлетятся, кружась,
Лепестковые стаи.
Никакая к ним грязь
Никогда не пристанет.

И ,не веря глазам,
Здесь подумал я вдруг,
Будто это не зал,
А ромашковый луг;

Будто это не зал,
А в весенних еремах
Я толпу увидал
Белых майских черемух.

своих стихах, которые зачастую становились лирическими песнями, показал всю живописность,

всю чистоту и девственность родного края.

Поля и луга , и тропинки,
И гулы, и звоны, и тишь…
Удмуртия, жаркой кровинкой
Ты в сердце России горишь.
Желанное сделалось близким
На веки веков – не на час,
Ты в ярком букете российском
Цветок золотой – италмас.
(«Моя Удмуртия»)

луга. И тропинки, и гулы, и звоны, и тишь»… А

вот к родникам, рекам, ручьям его душа прикипела особенно (« Жить не чаял без реки…)

На норов речки - скоротечки
Смотри и, глядючи, замри…
А речка что?-
Знай, вьет колечки,
Лелеет в лоне свет зари.
Лесов прохлада – ей отрада,
Цветов дурман в усладу дан
По всем блескучим перекатам,
По тучным щучьим омутам.
И в ливнях,
В длинных бивнях молний,
И в тишь, да гладь, да благодать
Так любо ей, неугомоне,
Ток времени изображать.
Всех невезучих

Речка учит
Разведать брод по лону вод,
А тех,
Кто мучим злым разлучьем,
По тряским жердочкам сведет.
Нет, не река забвенья – Лета,
А лета жизни течь она,
Вся полная любви да света .
Пусть ночь длинна,
Пусть мгла черна.
И только то ей, светлой, грустно –
Мутит и мучит речку грусть,-
Что путь с истока и до устья
Столь краток..
Словно песня с уст.

свое Отечество – Удмуртию. Для него это не абстрактная категория,

не территория, не местность, а родная земля.

Ах, родина – простор наш голубой,
Какие дали и какие шири…
Да можно ли на родине такой
Всю жизнь свою впустую растранжирить?!

Я с детских лет гляжу в твои глаза,
Твое былое в грудь мою стучится.
Да можно ль, милая, тебя Узнав,
Не по-людски душою измельчиться!

Едва заря взовьется, заалев,
Приходит день походкою рабочей.
Да можно ль на такой большой земле
Себя большим бездельем опорочить!

А сколько встретится людей в пути:
Кузнец и пахарь, лесоруб и воин…
И если сердцем к ним не прирасти,
Кто вообще тогда любви достоин?!

Ах, родина, простор мой голубой,
Потребовать всю жизнь мою ты вправе.
Да можно ль на земле такой родной
Худую славу по тебе оставить!

за жизнью крестьян. Он видел, как тяжело приходилось женщинам во

время войны . Именно поэтому во многих произведениях поэта главными героями является простой люд: кузнецы, пахари, лесорубы, швея, жницы и т.д.

мир с бесхлебья не зачах,
Не оскудел,
Не спал с лица.

Не зряшен

этот складный лад,
Когда-
В свое погружены-
Они с цигарками сидят,
Содвинув лбы, как валуны.

Вот выйдут в пожни-
И опять,
В который раз на их веку,
Возьмутся горы поднимать
По зернышку,
По колоску.

дочерью Екатериной (1982г). Невозможно без слез читать стихи поэта о

матери. Сколько здесь чувств, внутренней энергии, интонации!

- Мать! – говорю и повторяю – Мать!
Весомей слово можно ли сыскать!

Не зря любую зрелость испокон
Мы на Руси матеростью зовем.

Без матки в улье погибает рой,
Без матери семье не быть семьей.

А трудно мать живет иль налегке,
Расскажет матица на потолке.

Сама земля. Припомните на миг,
По матери зовется – материк.

И родину зовем – Россия-мать…
Так что еще добавить, что сказать!

и женщина-мать, это и женщина-любовница, это и женщина-труженица. «Даже слово

«женщина» он произносил как-то по-особенному. Тепло и значимо» (из воспоминаний А.Сидоровой, редактора газеты «Звезда»).

ШВЕЯ
То не солнце над землею
Блещет иглами лучей-
Это ты своей иглою
Шьешь одежду для людей.

То не перстень, а наперсток,
То не стежки, а стежки…
Внешне жизнь струится просто-
Словно холст из-под руки.

А иголка, знай, мелькает,
В быстрых пальцах чуть видна.
Но легка, легка, легка ли
В самом деле-то она?!

Семь потов с лица прольется,
Семь забот с души долой,
И наверно. Семь колодцев
Можно б выкопать иглой.

-Ой в иголке мало толку!-
Кто-то скорый суд вершит.
Только этою иголкой
Весь народ одет-обшит.

-Да и счастьица не лишка,-
Снова слышен скорый суд.-
Не его ль в иголье ушко
Тащит медленный верблюд?!

Но взгляни-ка. Сколько света
Сам в себе несет народ,
Коль с иголочки одетый
Он по улице идет.

Ты смешаешься с толпою,
И спешит в ней – в трудовой –
Честь и слава за тобою.
Словно нитка за иглой.

его верная подруга, соратница, жена – Зоя Ивановна. Именно о

ней все стихи, написанные с такой лаской и любовью.

Моя душа к тебе летела,
Как будто ко гнезду журавль.
И пели крылья, пело тело,
Пел голос, улетавший вдаль.

Кровь порывалась колобродить,
Взахлеб стучал ее исток,
И, словно жерех в половодье,
Плескался в ней живой восторг.

Я тоньше слышал, зорче видел –
Дрожанье ль малого ростка,
Дыханье ль облака в зените,
Или журчанье родника.

А было это ранней ранью,
Той давней-давнею весной…
И я еще не знал названья
Тому, что делалось со мной.

«Где, какие слова найти, чтобы описать нашу 54-летнюю совместную

жизнь, чтобы она на бумаге получилась такой же яркой, какой была на самом деле?.. Для этого нужен талант моего мужа. И не оставляет меня мысль: еще бы жить и жить ему, радовать нас, самому радоваться жизни. Которую он так любил… Все думается: такие светлые люди должны жить долго-долго…»
«Олег оказался очень добрым человеком и очень внимательным мужем и отцом: во всем помогал мне по хозяйству, многие заботы брал на себя…»
«Читал свои стихи артистически, заслушаешься! Не раз ему говорила, зная, что давление прыгает: поменьше эмоций вкладывай, поменьше! Но «поменьше» Олег не мог. Тратил себя не жалея. Ярко жил, наполнено, по-доброму. Потому и люди так хорошо вспоминают. Потому и остался в сердцах и литературе навсегда.»

говорить с людьми как никто другой».
- « Отец с

благоговением, иного слова не подберу, относился к своей семье, к своим родным женщинам. Его мать была для него просто божеством, это было видно и по стихам, которые он писал о ней, и по особенному с ней обращению.»
- «Я очень жалею о том, что единственная его внучка Даша слишком мало успела почерпнуть доброты из его души, мудрости и жизненных знаний из родника его блестящего ума при его жизни. Хотя именно в ней я вижу неуемное папино стремление выразить себя в творчестве.»

то мне кажется, что в нем было очень много лета,

света и солнца. Меня не воспитывали, меня растили. Теплой живой стеной стояли вокруг самые родные люди: мама, папа, старшая сестра Вера, бабушки. На всю мою жизнь сохранилось это ни с чем не сравнимое ощущение защищенности, на все мои будущие взрослые печали…»
- «Он очень любил своих земляков, всегда отзывался о них с уважением и благодарностью, говоря, что эти люди делают главное на земле – растят хлеб.»
- «Когда папы не стало – в это невозможно, невероятно, немыслимо было поверить. Я помню те дни и ночи…И нас, троих взрослых – маму, Веру, себя, - оказавшихся совсем не готовыми к такой потере…
Как-то сказала сестре: «Мне кажется, что наш папа просто где-то на выступлении». – «Так и есть»,- ответила она.
Так и есть.»

Олег Поскребышев является одним из тех людей, к

которым неприменимо прошедшее время. Он остался жить в своих учениках, в героях своих произведений, в своих детях. Именно поэтому он для нас бессмертный, он до сих пор живет в сердцах почитателей своего таланта.

Поскребышева. (2010 год)