Литература русского зарубежья

о себе как один из лидеров мирового духовного движения.

Серебряный век был оборван политическими, военными и социальными потрясениями 1917 – 1920 гг.

года и издававшейся вне СССР и России. Различают три периода или

три волны русской эмигрантской литературы.

с 1918 до начала Второй мировой войны – носила массовый

характер.

после хрущевской «оттепели» и вынесла за пределы России крупнейших писателей

(А. Солженицын, И.Бродский, С.Довлатов).

Наиболее культурное и литературное значение имеет творчество писателей первой волны русской эмиграции.

оформилось после Октябрьской революции 1917 г., когда Россию массово начали

покидать беженцы. После 1917 г. из России выехало около 2 млн. человек. В центрах рассеяния – Берлине, Харбине, Париже - была сформирована «Россия в миниатюре», сохранившая все черты русского общества.

К середине 1920-х годов стало очевидным, что России не вернуть и в Россию не вернуться.
.

начинается расцвет русской зарубежной литературы, на русском языке создаются великие

книги.

основе творчества писателей старшего поколения, успевших войти в литературу и

составить себе имя ещё в дореволюционной России. В изгнании прозаиками старшего поколения создаются великие книги:

Нобелевская премия 1933г.

Иванов
Давид Бурлюк
К. Бальмонт

утраченной родине.
Наиболее часто используемые темы - это
тоска по «вечной России»;

события революции и гражданской войны;
русская история;
воспоминания о детстве и юности.

утраченного культурного мира старой России, не признавая необходимости вживаться в

новую действительность эмиграции.

Это обусловило и эстетический консерватизм «старших»: «Пора бросить идти по следам Толстого?- недоумевал Бунин. – А по чьим следам надо идти?»

поколению» принадлежали молодые писатели, не успевшие создать себе прочную литературную

репутацию в России.

Владимир Набоков

Марк Алданов

даже мировую славу

не мог заработать на жизнь литературным трудом: Газданов стал таксистом,

Кнут развозил товары, Терапино служил в фармацевтической фирме, многие перебивались грошовым приработком.

русской души в изгнании, изобразив действительность эмиграции.

из эмигрантской жизни.

русской литературы должны будут признаны разные формы нехудожественной литературы» –

Г.Струве (исследователь эмигрантской литературы)

Критика

Эссеистика

Философская проза

Высокая публицистика

Мемуарная проза

свои первые сборники до революции и довольно уверенно заявившие о

себе ещё в России. В эмигрантской поэзии они стоят особняком.

Поэма Горы

Лестница

в золотой фонд русской поэзии.
Портрет без сходства
Посмертный дневник

- научным
Париж - литературным

но всегда горячо любили свою родину и отечество и мечтали

туда вернуться. Они сохранили русский флаг и правду о России. Истинно русская литература, поэзия, философия и вера продолжала жить в Зарубежной Руси. Основная цель была у всех «донести свечу до родины», сохранить русскую культуру и неиспоганенную русскую православную веру для будущей свободной России.

не празднует 7-е ноября, 1-е мая и 8-е марта). Праздник

праздников у них Пасха, Светлое Христово Воскресение, Рождество, Вознесение, Троица и соблюдаются посты

( и ни в коем случае не Новогодняя Елка. Новый

Год считается не русским праздником)

на Крещение священник ездит со святой водой и освящает дома.

Они хорошие семьянины, разводов имеют мало, хорошие работники, их дети учатся хорошо, и нравственность на высоком уровне.

ответь на вопрос: «Каким предстает Блок перед читателями в её

мемуарах: «Конечно, Блок, как мы все, и, пожалуй, даже больше всех нас, завален работой. Он чуть ли не директор Александринского театра и так честно относится к своим обязанностям, что вникает во все решительно, читает актерам лекции о Шекспире, разбирает с ними роли и так далее. Правда, актёры боготворят его. Монахов на днях говорил: «Мы играем только для Александра Александровича. Для нас его похвала – высшая награда». «Конечно, Блок завален работой. Он к тому же сам таскает дрова на третий этаж и сам колет их, он, такой белоручка, барин. И дома у него сплошной ад, не «тихий ад», а с хлопаньем дверей, с криком на весь дом и женскими истериками. Любовь Дмитриевна, жена Блока, и его мать не выносят друг друга и с утра до ночи ссорятся. Они теперь все вместе поселились. А Блок их обеих любит больше всего на свете». «Блок-загадка. Его никто не понимает. О нем судят превратно…Мне кажется, что я разгадала его. Блок совсем не декадент, не символист, каким его считают. Блок-романтик. Романтик чистейшей воды, и к тому же - немецкий романтик…Немецкая кровь в нем сильно чувствуется и отражается на его внешности. Да, Блок романтик со всеми достоинствами и недостатками романтизма. Этого почему-то никто не понимает, а ведь в этом ключ, разгадка его творчества и его личности.

той сверхзадаче, что поставила перед беженцами из России история: «

Ни одна эмиграция… не получала столь повелительного наказа продолжать и развивать дело родной культуры , как зарубежная Русь»

Сохранение и развитие русской культуры в традициях Серебряного века и ставит эмиграцию 20-х – 30-х годов в положение культурного феномена.
Ни вторая, ни третья волны эмиграции из России общих культурно-национальных задач не ставили.

из интеллигенции, в основном интеллектуальной элиты России: профессора, философы, литераторы,

журналисты.

Эту акцию эмигрантские газеты назвали «щедрым даром» для русской культуры за рубежом.
За рубежом они стали основателями исторических и философских школ, современной социологии, важных направлений в биологии, зоологии, технике.
«Щедрый дар» Российскому зарубежью обернулся потерей для Советской России целых школ и направлений, прежде всего, в исторической науке, философии, культурологии, других гуманитарных наук.

самой крупной государственной акцией большевистской власти против интеллигенции после революции.

Но не самой последней. Ручеек высылок, отъездов и просто бегства интеллигенции из Советского Союза иссяк только к концу 20-х годов, когда между новым миром большевиков и всей культурой старого мира опустился «железный занавес» идеологии.

К 1925 – 1927 гг. окончательно сформировался состав «России №2». В эмиграции доля профессионалов и людей с высшим образованием превышала довоенный уровень.

способствовала и высокая доля культурных людей в составе эмиграции.

Создалась уникальная ситуация: нет государства, нет своего правительства, нет экономики, нет политики, - а культура есть.

Распад государства не влечет за собой гибели нации!
Только гибель культуры означает исчезновение нации!

ни законов, держалась только одним – сохранением прежней культуры России

в инокультурном, инонациональном окружении. В этом эмиграция видела единственный исторический смысл случившегося, смысл своего существования.

«Мы не в изгнании. Мы – в послании», - говорил Д.С.Мережковский.
Задача сохранения культуры исчезнувшей старой России переросла в миссию русской эмиграции.

тяжкая, но и высокая, возложена судьбой на нас». И.А.Бунин
«Мы не

покинули Россию, мы унесли её с собой».
Роман Гуль.

оказался главным признаком принадлежности к ушедшей России. Газеты, журналы, книги

– все это было единственным действенным способом сохранения и передачи культурных традиций.

Газеты, журналы, книги - стали самым действенным средством объединения эмиграции.

творческое объединение.
Духовная жизнь эмиграции стала собираться вокруг небольших

интеллектуальных точек тяготения: издательств, образовательных и просветительских учреждений.
Достаточно быстро сформировались эмигрантские библиотеки и архивы.

им. И.С.Тургенева в Париже. Она была основана ещё в 1875

г. самим И.С.Тургеневым при поддержке певицы Полины Виардо.

В 20-е – 30-е годы Тургеневская библиотека пережила свой второй расцвет. В её фонды поступали не только издаваемые в эмиграции книги и журналы, но и вывезенная из России литература, документы, письма, дневники.

комплектоваться собственный музей с картинами, подаренными художниками, с личными вещами

Шаляпина, Бунина, Лифаря, Нижинского, Бенуа.

Катастрофа наступила в 1940 году, когда немецкая армия заняла Париж.
В Германию была вывезена большая часть фонда библиотеки.
Вывезенные фонды пропали, их судьба до сих пор неизвестна.
После Второй мировой войны Тургеневская библиотека в Париже была восстановлена, хотя и в более скромных размерах.
Она действует и в настоящее время.

обеспечивали своего рода «защиту» от иной культурной среды, способствовали сохранению

собственных культурных традиций.

Было создано столько чисто русских учреждений, что можно было родиться, учиться, жениться, работать и умереть, не сказав ни слова по-французски.
Среди эмигрантов даже бытовала такая шутка: «Хороший город Париж, только французов здесь многовато».

формам культурной жизни начала 19 века: литературным салонам, кружкам, клубам.

и «Купол»

можно считать воскресные собрания в квартире Гиппиус и Мережковского на

улице Колонель Боннэ.

Бывали здесь политики, философы, иногда заходил Бунин.

Царицей салона была сама хозяйка – «великолепная Зинаида».

спорщицей, почти никогда ни с кем не соглашалась. Высокая, статная

Зинаида Николаевна, ронявшая басом «чушь, я не согласна», славилась не женским холодно-скептическим умом.

и существовало более 10 лет. На его заседаниях слушали

доклады о культуре и литературе, читали новые произведения..

Здесь бывали П.Милюков, А.Керенский, И.А.Бунин, А.Н.Бенуа, Г.Иванов, И Одоевцева и другие.

гнезда», который предполагал тесное взаимодействие всех сфер творчества: литературы, музыки,

живописи, сценографии.

Относительно более консервативными стали и художественные вкусы: реализм, символизм, модерн.
Авангардные поиски 10-х гг. в эмиграции не прижились.

Взаимодействие художников в эмиграции подчас оборачивалось прямой жизненной необходимостью выживания.

как и сочинения писателей двух последующих волн эмиграции, возвращаются на

родину, их имена звучат среди тех, кто обогатил русскую культуру и науку. Сделаны и первые попытки научного осмысления вклада русского зарубежья в национальную и мировую культуру.