Союз-4 и  Союз-5. Первая орбитальная станция

пилотируемых кораблей "Союз-4" и "Союз-5".
В январе 1969 года впервые в

мире на околоземной орбите действовала советская космическая станция. В ней жили и работали четыре советских космонавта — Владимир Шаталов, Борис Волынов, Алексей Елисеев и Евгений Хрунов. Сначала с космодрома стартовал корабль «Союз-4», пилотируемый В. Шаталовым. А через день в совместный рейс по звездным трассам на корабле «Союз-5» отправились сразу три космонавта — командир корабля Б. Волынов, бортинженер, кандидат технических наук А. Елисеев и инженер-исследователь Е. Хрунов. Антенны кораблей «Союз-4» и «Союз-5» искали друг друга. До начала стыковки Шаталов через иллюминатор своего корабля видел «Союз-5». Через несколько секунд после включения системы радиопоиска корабли оказались связанными «радиоканатом». Двигатели ориентации развернули их точно «лицом к лицу». 16 января в 08:20 UTC корабли «Союз-4» и «Союз-5» состыковались. Это была первая в мире стыковка двух пилотируемых кораблей. Во время стыковки, активным кораблём был «Союз-4», стыковочный узел которого был оборудован штырём, стыковочный узел «Союза-5» был оборудован приёмным конусом. Конструкция "Союзов" не имела герметичного переходного отсека. После стыковки, агентство ТАСС объявило, что впервые на орбите создана экспериментальная космическая станция с четырьмя космонавтами на борту.

Волынов помогал им облачаться в скафандры, проверял системы жизнеобеспечения и

коммуникаций скафандров. Затем Волынов вернулся в спускаемый аппарат и закрыл люк между орбитальным отсеком и спускаемым аппаратом корабля «Союз-5». Корабли «Союз» модели «7К-ОК» не имели переходного люка в стыковочном узле. Во время перехода орбитальные отсеки кораблей использовались в качестве шлюзовых камер. После разгерметизации орбитального отсека первым в открытый космос вышел Евгений Хрунов. В это время состыкованные корабли находились над Южной Америкой и не имели радиоконтакта с центром управления полётом в СССР. Выход Елисеева происходил уже над территорией СССР, когда поддерживался радиоконтакт с Землёй. Елисеев закрыл за собой люк «Союза-5». Хрунов и Елисеев перешли в орбитальный отсек «Союза-4», который затем был наполнен воздухом, командир «Союза-4» Владимир Шаталов помог Хрунову и Елисееву снять скафандры. Хрунов и Елисеев передали Шаталову письма, телеграммы и газеты, которые вышли уже после старта Шаталова в космос. Корабли «Союз-4» и «Союз-5» находились в состыкованном состоянии 4 часа 35 минут. На Землю Хрунов и Елисеев возвратились уже на «Союзе-4» вместе с его командиром Шаталовым. Примерно через сутки приземлился и «Союз-5», пилотируемый Б. Волыновым. Этот переход был элементом подготовки к предполагаемому полёту на Луну.

спуске с орбиты не сработал пиропатрон отделения спускаемого аппарата от

агрегатного отсека, спуск пошел по нештатной траектории с перегревом спускаемого аппарата из-за неверной ориентации во время торможения (тепловым экраном назад), нерасчётными перегрузками и закруткой. Спускаемый аппарат отделился от агрегатного отсека только вследствие перегорания скреплявших их стальных лент. Так как спуск продолжался по нерасчетной баллистической траектории с вращением вокруг продольной оси, то выпущенный парашют стало закручивать, что увеличило скорость спуска. Нерасчётно сработала и система мягкой посадки (в метре от Земли), в результате чего Волынов получил инерционные травмы. Вот как он сам описывает происходившее: "Удар пришелся на плечи и затылок и оказался такой силы, что у меня произошел перелом корней зубов верхней челюсти, но жив остался… Спас ложемент. Затем я открыл люк, так как от гари было трудно дышать. На меня посыпалась зола, в которую превратилась уплотнительная резина, а на крышке люка образовалась «шапка» из вспенившейся жаропрочной стали..."
И даже после посадки приключения не кончились — перед торжественной встречей террорист, решивший совершить покушение на Брежнева, перепутал машины и открыл стрельбу по космонавтам, выпустив полные обоймы из двух пистолетов. Погиб водитель, был ранен сотрудник КГБ на мотоцикле, и одна из пуль задела шинель Леонова, который ехал во второй машине.
Источник: https://fishki.net/2192474-sojuz-4-i-sojuz-5-pervaja-orbitalynaja-stancija.html © Fishki.net

на
шаре скромном,
И сколько раз в
бессчетной
смене лет
Упорный взор Земли в
просторе темном
Следил

с тоской
движения
планет .

Когда читаешь эти строки Валерия Брюсова, невольно обращаешь внимание на многозначительное «еще». В нем слились вековая устремленность человека в космические дали и ощущение близости решающего шага за пределы «скромного шара». Ведь стихи написаны под впечатлением работы К. Э. Циолковского «Исследование мировых пространств реактивными приборами».

«Союз-5».

1924 ГОДА.ПУБЛИКУЕТСЯ ВПЕРВЫЕ)Мы отправляемся в небесном корабле с упятеренным запасом

взрывчатых жидкостей (речь идет о ракетном топливе. — Ред.) и остаемся на расстоянии 2—3 тысяч верст от Земли в качестве ее Луны. Понемногу образуется колония с орудиями, материалами, машинами и сооружениями, привезенными с Земли. Развивается понемногу самостоятельная, хотя и ограниченная сначала, промышленность, но достаточная для питания и добывания взрывчатых материалов. Добыв там снова для каждой ракеты упятеренный взрывчатый материал, мы можем спуститься обратно без больших расходов.

многочисленные поселения вокруг Земли или в поясе астероидов, одним словом,

там, где найдется избыток разнообразных материалов для строительства, — тогда уже не будет надобности брать чудовищные запасы взрывчатых веществ с Земли. Гораздо рациональнее забирать с нее необходимые сначала орудия и вещества. После утверждения жизни поблизости Земли или ее орбиты человек может свободно перелететь к астероидам, где не может быть недостатков в сырых продуктах...С астероидов, болидов и малых планетных спутников можем перейти к крупным лунам; затем к Марсу, Меркурию и Венере. Надо утвердиться на них хоть настолько, чтобы иметь возможность и там добывать взрывчатые материалы. Возможно с течением времени посещение и других планет. Такой естественный порядок постепенного перехода от легкого к трудному заставляет нас, между прочим, изучить жизнь в эфире и степень ее пригодности для человека.

многотонных «космических домов», в которых будут размещаться лаборатории, жилые помещения,

многочисленные обслуживающие системы. Вводить в действие такие объекты лучше всего, доставляя в космос части конструкции и собирая их на орбите. Это те самые «эфирные поселения», о которых пророчески говорил К. Э. Циолковский.
И вот свершилось: в январе 1969 года впервые в мире на околоземной орбите действовала советская космическая станция. В ней жили и работали четыре советских космонавта — Владимир Шаталов, Борис Волынов, Алексей Елисеев и Евгений Хрунов.

через день в совместный рейс по звездным трассам на корабле

«Союз-5» отправились сразу три космонавта — командир корабля Б. Волынов, бортинженер, кандидат технических наук А. Елисеев и инженер-исследователь Е. Хрунов.
В эксперименте корабль Шаталова был «активным». Антенны кораблей «Союз-4» и «Союз-5» искали друг друга. До начала стыковки Шаталов через иллюминатор своего корабля видел «Союз-5». Через несколько секунд после включения системы радиопоиска корабли оказались связанными «радиоканатом». Двигатели ориентации развернули их точно «лицом к лицу».

между кораблями уменьшилось до 100 м, в дело вступил космонавт.

Используя ручное управление, Владимир Шаталов очень точно провел причаливание. Произошел взаимный механический захват кораблей, жесткое их стягивание и соединение электрических цепей. «Союз-4» и «Союз-5» стали единым целым. Так возникла первая орбитальная космическая станция. Миллионы людей на Земле наблюдали этот захватывающий процесс на экранах своих телевизоров.
Вскоре последовал небывалый космический эксперимент. Е. Хрунов и А. Елисеев надели скафандры и через люк орбитального отсека вышли в космическое пространство, перешли в орбитальный отсек «Союза-4», где заняли свои новые рабочие места.
На Землю Хрунов и Елисеев возвратились уже на «Союзе-4» вместе с его командиром Шаталовым. Примерно через сутки приземлился и «Союз-5», пилотируемый Б. Волыновым.

действий, связанных с грядущими дальними полетами. Ведь орбитальная станция может

быть космическим пересадочным пунктом для экипажа межпланетного корабля. Очень важен переход, если необходимо провести аварийно-спасательные работы.
Стыковка удвоила жилую и рабочую площадь космического поселения. И с технической точки зрения абсолютно нет препятствий для дальнейшего многократного расширения такой станции пристыковкой новых помещений. Посмотрим, что же представляет собой каждое из звеньев первого надпланетного города.
Корабль «Союз» — целая научная лаборатория. Экипаж может состоять из одного или нескольких человек. Объем помещений достигает 9 куб. м. Во время полета космонавты, если желают, работают и отдыхают в легкой одежде, без скафандров. В орбитальном отсеке четыре иллюминатора, которые создают хороший обзор Земли и звездного неба.
Внутри отсека есть «рабочий кабинет» со столом, сервантом, полкой для книги микрофильмов, пультами управления научной аппаратурой, кино— и фотокамерами, астрономическими приборами. Не забыты и портативная кухня, где можно быстро подогреть пищу, и есть уютное место для отдыха.

предназначенный для размещения экипажа при выведении корабля на орбиту, маневрировании

в космосе и спуске на Землю. Здесь тоже достаточно просторно. На пульте — телеэкран, множество приборов, индикаторов, клавиш и тумблеров. Нажатие одной из клавиш переключает почти все приборы пульта на работу только с той системой, которую космонавт хочет проверить или которая должна работать в данный момент.
Спускаемый аппарат «Союза» отличается от кабин кораблей «Восток» и «Восход». Его форма позволит произвести спуск в атмосфере с использованием аэродинамической подъемной силы. Возможен планирующий, а не только баллистический спуск, как это было на предшествующих кораблях. Преимущества планирующего спуска — снижение перегрузок с 8-10 до 3-4 единиц, уменьшение тяги тормозного двигателя и большая точность приземления.

отсеке. Орбитально-маневровых двигателей два — основной и дублирующий, с тягой

по 400 кг каждый. Потолок маневров корабля «Союз» достигает 1300 км. Для ориентации и медленных перемещений установлена система двигателей малой тяги. Приборный отсек оперен крыльями солнечных батарей с полезной площадью 14 кв. м. В комплекс систем корабля входит аппаратура автоматического радиопоиска, сближения и стыковки, аналогичная той, что использовалась на спутниках «Космос»: 186, 188, 212 и 213.
В отличие от «Восхода» на корабле «Союз» для выхода в открытый космос шлюзом служит весь орбитальный отсек. Перед выходом люк в кабину командира герметически закрывается, из орбитального отсека стравливается воздух, затем открывается люк в космос, и члены экипажа покидают корабль.

Елисеев, Евгений Хрунов, Владимир Шаталов.

апреля 1961 года, космические программы что в Советском Союзе, что

в США стали развиваться колоссальными темпами. Число ежегодных пилотируемых полетов росло, но вместе с тем росла и опасность, подстерегавшая космонавтов. Одной из самых серьезных стал риск навсегда остаться на орбите из-за отказа систем управления или оказаться закупоренным в неисправном космическом корабле.
Единственным способом обеспечить помощь космонавту, попавшему в такое катастрофическое положение, была разработка и воплощение систем стыковки космических кораблей на околоземной орбите. Она же была нужна и для того, чтобы перейти от первой стадии освоения космоса — продолжительных полетов одиночных кораблей с ограниченным ресурсом жизнеобеспечения — к длительной работе на орбитальных станциях.

был сделан 30 октября 1967 года в СССР. В этот

день на орбите в автоматическом режиме состыковались беспилотные космические аппараты «Космос-186» и «Космос-188». По сути это были два корабля серии «Союз», но необитаемые. Следующим шагом должна была стать уже пилотируемая стыковка, но она сорвалась из-за неисправности. На стартовавшем 23 апреля 1967 года космическом корабле «Союз-1», которым управлял летчик-космонавт Владимир Комаров, не раскрылась одна из панелей солнечных батарей, и полет решено было прервать. В итоге он и вовсе закончился трагедией: 24 апреля во время спуска не раскрылся основной парашют спускаемого аппарата, и полковник Комаров погиб. Неудачей закончилась и вторая попытка пилотируемой стыковки, предпринятая 26 октября 1968 года. Космонавт Георгий Береговой на корабле «Союз-3» должен был пристыковаться к летавшему в автоматическом режиме беспилотному «Союзу-2». Однако сделать этого он не смог: при подходе на стыковку он ошибся в ориентации своего корабля по крену, развернув его фактически «вверх ногами», и не смог состыковать корабли.

стыковки закончилась успехом. На сей раз решено было, что пилотироваться

будут оба корабля: это позволяло избежать таких ошибок, как у командира «Союза-3». Вероятно, именно потому командирами кораблей, участвовавших в полете, стали дублер и резерв Берегового — космонавты Владимир Шаталов и Борис Волынов. При этом в экипаж последнего вошел и космонавт, готовившийся к первой стыковке с Комаровым: Алексей Елисеев в 1967 году должен был лететь на корабле «Союз-2». Третьим членом волыновского экипажа был космонавт Евгений Хрунов.
Трое летчиков-космонавтов отправились в полет на корабле «Союз-5», который стартовал с Байконура в семь утра 15 января 1969 года. За сутки до этого, в полвосьмого утра 14 января оттуда же на орбиту отправился корабль «Союз-4», который пилотировал Владимир Шаталов. «Четверка» была активным кораблем, по которому наводилась и к которому пристыковывалась «пятерка».
Шаталов показывает на макетах этапы стыковки «Союза-4» и «Союза-5». Фото: chaltlib.ru

расстояния 100 метров между ними их вела автоматика, а завершали

стыковку уже командиры — Волынов и Шаталов. Именно Шаталов, когда корабли состыковались, не удержался от возгласа восторга: «Есть рукопожатие!»

задачу полета: отработку перехода космонавтов из корабля на корабль через

открытый космос. У Елисеева и Хрунова, которым Волынов помог надеть скафандры и оставил в орбитальном отсеке, задраив за собой люк пилотируемого, переход занял 37 минут. За это время оба вышли из «Союза-5», перебирая руками по поручню (наступать на обшивку, покрытую датчиками, было невозможно), добрались до «Союза-4» и вошли в его орбитальный отсек, где их после герметизации и уравнивания давления встретил Шаталов. Кстати, последние минуты перед выходом космонавтов командир «Союза-5» колебался, давать ли им «добро» на выход: медицинская телеметрия обоих показывала, что от волнения у них зашкаливают давление и пульс, однако это быстро прошло.
Процесс перехода из одного пристыкованного корабля в другой в прямом эфире наблюдали тысячи советских телезрителей: он транслировался по центральному каналу. А вот стыковку в СССР увидеть не смогли: корабли совершали ее над Южной Америкой, откуда сигнал проходил плохо. И все телезрители могли наблюдать за тем, как Хрунов, едва выйдя из люка, вдруг замер и перестал двигаться. Оказалось, что у космонавта не работала система вентиляции и охлаждения, и понадобилось несколько минут, чтобы разобраться: причиной неполадки был всего лишь невключенный тумблер.

половиной часа, после чего «расстались». Перешедшие на «Союз-4» члены экипажа

«пятерки» так и отправились назад на Землю на этом корабле, а их командир пилотировал возвращающийся «Союз-5» в одиночку. И едва не погиб. Сначала не сработала система разделения отсеков, и спускаемый аппарат вошел в атмосферу с «прицепом», который грозил погубить его. Но в итоге перегрузка при снижении сработала как отказавшая пиросистема, оторвав лишние отсеки. Вместо этого опоздал с раскрытием основной парашют, у которого, когда он все-таки раскрылся, еще и перепутались стропы. В итоге Борис Волынов совершил очень жесткую посадку, которая стоила ему сломанных корней верхних зубов и на пять лет вывела из состава отряда космонавтов.

веществами — для очистки «местной атмосферы» от продуктов дыхании. Внутри

скафандра прокачивается воздух: это помогает поддерживать нужный тепловой режим. Для космической одежды подбирается ткань, как можно лучше отражающая солнечную радиацию.
При переходе Хрунов и Елисеев пользовались фалом, по нему поддерживалась связь и контролировалось состояние организма. Но в будущем у космических строителей и монтажников могут появиться индивидуальные средства передвижения: ракетные пистолеты или портативные ракетные двигатели. «Вряд ли размеры орбитальной станции будущего превысят километр, — сказал по этому поводу Алексей Леонов. — При удалении от корабля с пистолетами надо будет иметь аварийный трос на 300—500 метров. Из современных материалов такой трос просто сделать легким и прочным. При самостоятельных путешествиях на большие расстояния надо будет пользоваться какими-то космическими «мотоциклами» с достаточным запасом горючего для его ракетных двигателей.
Рейсом корабля «Союз-5» Владимиру Шаталову его друзья доставили в космос газеты, телеграммы и письма с Земли. И в этом трогательном факте видится прообраз действий будущего надпланетного транспорта, способного доставить необходимые грузы — научную аппаратуру, материалы для исследований, узлы для замены — на орбиту и с орбиты на Землю.

Землю автоматических лунников «Зонд-5» и «Зонд-6», запуск станции «Протон-4» с

полезным грузом в 17 т, старт межпланетных станций «Венера-5» и «Венера-6» к планете загадок, успешное завершение уникального медико-технического эксперимента, в ходе которого три советских испытателя провели год в кабине «земного звездолета», полет кораблей «Союз-2» и «Союз-3 с космонавтом Г. Береговым, наконец, блистательное рукопожатие «Союза-4» и «Союза-5» — все это события только последних шести месяцев. Упорный взор землян, некогда с тоской следивший за движениями планет, ныне все острее оттачивается в кипении космических дел.
На снимках сверху вниз:
1. Владимир Шаталов во время взятия функциональной пробы по определению реакции сердечно-сосудистой и дыхательной систем организма
2. Исследование вестибулярного аппарата у Алексея Елисеева.
3. Борис Волынов во время обследования на велоэргометре