Анна Андреевна Ахматова

века, писательница, переводчик, критик и литературовед. Автор известной поэмы «Реквием»

о репрессиях 30-х годов.

судьбу женщины, чьи близкие люди страдали от репрессий.  В Москве, в

июне 1941 года Анна Андреевна Ахматова встретилась с Мариной Цветаевой, это была их единственная встреча.  Для Анны Ахматовой стихи были возможностью рассказать людям правду. Она проявила себя как искусный психолог, знаток души.  Стихи Ахматовой о любви доказывают тонкое понимание ею всех граней человека. В своих стихотворениях она проявляла высокую нравственность. Кроме того лирика Ахматовой наполнена размышлениями о трагедиях народа, а не только личными переживаниями.  В трагические 1930 — 1940-е годы Ахматова разделила судьбу многих своих соотечественников, пережив арест сына, мужа, гибель друзей, свое отлучение от литературы партийным постановлением 1946 г. Самим временем ей было дано нравственное право сказать вместе со "стомилльонным народом": "Мы ни единого удара не отклонили от себя". Произведения Ахматовой этого периода — поэма "Реквием" (1935 в СССР опубликована в 1987 г.), стихи, написанные во время Великой Отечественной войны, свидетельствовали о способности поэтессы не отделять переживание личной трагедии от понимания катастрофичности самой истории.

На нем строилась поэтика итогового произведения — "Поэмы без героя"

(1940 — 65), которой Ахматова прощалась с Петербургом 1910-х годов и с той эпохой, которая сделала ее Поэтом.  Последний опубликованный сборник Анны Андреевны датируется 1924 годом. После этого ее поэзия попадает в поле зрения НКВД, как «провокационная и антикоммунистическая». Поэтесса тяжело переживает невозможность публиковаться, много пишет «в стол», мотивы ее поэзии меняются с романтических на социальные. После ареста мужа и сына Ахматова начинает работу над поэмой «Реквием». «Топливом» для творческого неистовства стали выматывающие душу переживания за родных людей. Поэтесса прекрасно понимала, что при нынешней власти это творение никогда не увидит свет, и, чтобы хоть как-то напомнить о себе читателям, Ахматова пишет ряд «стерильных» с точки зрения идеологии стихотворений, которые вместе с отцензуренными старыми стихами составляют сборник «Из шести книг», вышедший в 1940 году. 

Практически сразу после падения Берлина поэтесса вернулась в Москву. Однако

там она уже давно не считалась «модной» поэтессой: в 1946 году ее творчество раскритиковали на заседании Союза писателей, и вскоре Ахматова была исключена из ССП. Вскоре на Анну Андреевну обрушивается еще один удар: вторичный арест Льва Гумилева. Во второй раз сыну поэтессы присудили десять лет лагерей. Все это время Ахматова пыталась вытащить его, строчила просьбы в Политбюро, однако никто к ним не прислушался. Сам Лев Гумилев, ничего не зная о стараниях матери, решил, что она не приложила достаточно усилий, чтобы помочь ему, поэтому после освобождения отдалился от нее.  Творчество Ахматовой как крупнейшее явление культуры XX в. получило мировое признание. В 1951 году Ахматову восстановили в Союзе советских писателей и она постепенно возвращается к активному творческому труду. В 1964 году ей была присуждена престижная итальянская литературная премия «Этна-Торина» и ей позволяют получить ее, поскольку времена тотальных репрессий прошли, и Ахматова перестала считаться антикоммунистической поэтессой. В 1958 году выходит сборник «Стихотворения», в 1965 – «Бег времени». Тогда же, в 1965 году, за год до своей смерти, Ахматова получает докторскую степень Оксфордского университета.

серия поэтических сборников «Четки», состоящая из 9 изданий.  • 1917 –

сборник «Белая стая».  • 1922 – сборник «Anno Domini MCMXXI».  • 1935-1940 – написание поэмы «Реквием»; первая публикация – 1963, Телль-Авив.  • 1940 – сборник «Из шести книг».  • 1961 – сборник избранных стихотворений, 1909—1960.  • 1965 – последний прижизненный сборник, «Бег времени».

с сотнями других матерей ходила к печально известной тюрьме «Кресты».

Однажды одна из измученных ожиданием женщин, увидев поэтессу и узнав ее, спросила « А ЭТО вы сможете описать?». Ахматова ответила утвердительно и именно после этого случая стала работать над «Реквиемом». 
Перед смертью Ахматова все-таки сблизилась с сыном Львом, который долгие годы таил на нее незаслуженную обиду. После смерти поэтессы Лев Николаевич принял участие в постройке памятника вместе со своими студентами (Лев Гумилев был доктором Ленинградского университета). Материала не хватало, и седовласый доктор вместе со студентами бродил по улицам в поисках камней. 
Девичья фамилия Ахматовой – Горенко. Настоящую фамилию Анне Андреевне запретил использовать отец, который не одобрял ее творческих начинаний. И тогда поэтесса взяла себе фамилию прабабушки – Ахматова.

репрессии в стране, личные трагедийные события вызвали к жизни это

произведение .  “ В страшные годы ежовщины я провела семнадцать месяцев в тюремных очередях в Ленинграде. Как-то раз кто-то “опознал” меня. Тогда, стоящая за мной женщина с голубыми губами, которая, конечно, никогда в жизни не слыхала моего имени, очнулась от свойственного нам всем оцепенения и спросила меня на ухо (там все говорили шепотом):  – А это вы можете описать?  И я сказала:  – Могу.  Тогда что-то вроде улыбки скользнуло по тому, что некогда было ее лицом”.  Пять лет с перерывами работала Ахматова над этим произведением. Создавалась поэма в нечеловеческих условиях.  Стихи жили в памяти друзей и близких, так как на бумаге оставлять их было опасно. Ахматова, как вспоминает Лидия Чуковская, говорила: “ “Реквием” наизусть знали 11 человек, и никто меня не выдал”. 

мотив распятия, евангельской жертвы.  Поэма сложилась из отдельных стихотворений, созданных в

основном в предвоенный период. Окончательно эти стихи были скомпонованы в единое произведение лишь осенью 1962 года, когда оно было впервые написано на бумаге.  При знакомстве с поэмой ее структурными частями поражает чересполосица дат: “Вместо предисловия” датировано 1957 годом, эпиграф “Нет, и не под чуждым небосводом...” – 1961-м, “Посвящение” – 1940-м, “Вступление” – 1935-м  Известно также, что вариант “Эпилога” был продиктован автором подруге Л. Д. Большинцовой в 1964 году. Следовательно, даты эти – лишь разные знаки того, что к этому творению Ахматова обращалась на протяжении тридцати последних лет жизни. Важно уметь отвлечься от этих цифр и воспринимать “Реквием” как целостное произведение, продиктованное трагедийным временем.  Слово “Реквием” переводится как “заупокойная месса”, как богослужение по умершему. Одновременно это – обозначение траурного музыкального произведения. 

точно отразивший гражданскую и творческую позицию автора:  “Нет, и не под

чуждым небосводом,  И не под защитой чуждых крыл,  Я была тогда с моим народом,  Там, где мой народ, к несчастью, был”.(1961)  Здесь дважды повторяется слово “чуждый”, дважды – слово “народ”. Выражена идея сплочения судеб народа и его поэта.  Название – “Реквием” – настраивает на торжественно-траурный лад, оно связано со смертью, скорбным молчанием, которое пропорционально непомерности страдания.  Писалась поэма в разное время, начиная с 1935 года. Долго это произведение хранилось в памяти А.Ахматовой, читала только друзьям. А в 1950 поэтесса решилась записать его, но опубликовалось оно только в 1988 году.  По жанру «Реквием» задумывался как лирический цикл, а позднее уже был назван поэмой. 

«Посвящение», «Вступление», десять глав. Отдельные главы имеют название: «Приговор» (VII),

«К смерти» (VIII), «Распятие» (X) и «Эпилог».  В поэме речь идёт от имени лирического героя. Это «двойник» поэтессы, авторский приём выражения мыслей и чувств.

берёт цитату из своего же стихотворения «Так не зря мы

вместе бедовали». Словами эпиграфа выражена народность трагедии, причастность к ней каждого человека. И дальше в поэме продолжается эта тема, но масштаб её достигает громадных размеров.  Анна Ахматова использует различные тропы, которые помогают осмыслить переживания людей. Это эпитеты: Русь «безвинная», тоска «смертельная», столица «одичалая», пот «смертный», страданье «окаменелое», локоны «серебряные». Много метафор: «лица опадают», «летят недели», «перед этим горем гнутся горы», «песню разлуки паровозные пели гудки». Встречаются и антитезы: «кто зверь, кто человек», «И упало каменное сердце на мою ещё живую грудь». Есть сравнения: «И старуха выла, как раненный зверь».

горя, образ Иисуса и Магдалины — отождествление со страданиями всех

матерей. Чтобы оставить память об этом времени, автор обращается к новому символу — памятнику. Поэтесса просит поставить памятник у тюремной стены не её музе, а в память о страшных репрессиях 30-х годов.  Уже после ее смерти, в 1987, во время Перестройки, был опубликован трагический и религиозный цикл "Реквием", написанный в 1935 — 1943 (дополнен 1957 — 1961). 

связана с Петербургом. Писать стихи начала в гимназические годы, Царскосельской

Мариинской гимназии, где училась. Здание сохранилось (2005 год), это дом 17 на Леонтьевской улице. 1910 год — венчается с Гумилёвым.

выглядывает страх,  Как клинописи жесткие страницы  Страдание выводит на щеках,  Как локоны из

пепельных и черных  Серебряными делаются вдруг,  Улыбка вянет на губах покорных,  И в сухоньком смешке дрожит испуг.  И я молюсь не о себе одной,  А обо всех, кто там стоял со мною,  И в лютый холод, и в июльский зной,  Под красною ослепшею стеною.  ....  А если когда-нибудь в этой стране  Воздвигнуть задумают памятник мне,  Согласье на это даю торжество,  Но только с условьем - не ставить его  Ни около моря, где я родилась  (Последняя с морем разорвана связь),  Ни в царском саду у заветного пня,  Где тень безутешная ищет меня,  А здесь, где стояла я триста часов  И где для меня не открыли засов. 

И упало каменное слово  На мою еще живую грудь.  Ничего, ведь я была готова,  Справлюсь с этим как-нибудь.  У меня сегодня много дела:  Надо память до конца убить,  Надо, чтоб душа окаменела,  Надо снова научиться жить.  А не то... Горячий шелест лета,  Словно праздник за моим окном.  Я давно предчувствовала этот  Светлый день и опустелый дом. 

затворы,  А за ними «каторжные норы»  И смертельная тоска.  Для кого-то веет ветер

свежий,  Для кого-то нежится закат —  Мы не знаем, мы повсюду те же,  Слышим лишь ключей постылый скрежет  Да шаги тяжелые солдат.  Подымались как к обедне ранней,  По столице одичалой шли,  Там встречались, мертвых бездыханней,  Солнце ниже, и Нева туманней,  А надежда все поет вдали.  Приговор… И сразу слезы хлынут,  Ото всех уже отделена,  Словно с болью жизнь из сердца вынут,  Словно грубо навзничь опрокинут,  Но идет… Шатается… Одна.  Где теперь невольные подруги  Двух моих осатанелых лет?  Что им чудится в сибирской вьюге,  Что мерещится им в лунном круге?  Им я шлю прощальный мой привет. 

Так не зря мы вместе бедовали,  Даже без надежды раз вздохнуть -  Присягнули - проголосовали  И спокойно продолжали путь.  Не за то, что чистой я осталась,  Вместе с вами я в ногах валялась  У кровавой куклы палача.  Нет! и не под чуждым небосводом  И не под защитой чуждых крыл -  Я была тогда с моим народом,  Там, где мой народ, к несчастью, был.  1961

ужас мой.  Все перепуталось навек,  И мне не разобрать  Теперь, кто зверь, кто

человек,  И долго ль казни ждать.  И только пышные цветы,  И звон кадильный, и следы  Куда-то в никуда.  И прямо мне в глаза глядит  И скорой гибелью грозит  Огромная звезда. 

Узнала я, как опадают лица,  Как из-под век выглядывает страх,  Как клинописи жесткие страницы  Страдание выводит на щеках,  Как локоны из пепельных и черных  Серебряными делаются вдруг,  Улыбка вянет на губах покорных,  И в сухоньком смешке дрожит испуг.  И я молюсь не о себе одной,  А обо всех, кто там стоял со мною,  И в лютый холод, и в июльский зной  Под красною, ослепшею стеною.